Я сказал, что я не тот тип, не так ли? Я сдаюсь. Айзен-сама не собирается помогать нам. Эти ребята сильны. Даже если мы продолжим борьбу, вероятно, кто-то другой умрет. Так что давай пойдем домой и немножечко поспим.
Я всегда завидовал слабым. Все, кто были рядом с нами, погибли, а потом превратились в пыль. Из-за одиночества мы разделили свои души надвое. Я уже не помню, кто из нас был первым. Может, это даже были не мы. Но только так мы могли избежать одиночества. Я завидовал слабым. Слабые всегда собирались в группы. Я хочу быть слабым. И если это невозможно, то я хочу, чтобы рядом со мной были сильные друзья.
Если найдётся кто-то достаточно сильный, чтобы противостоять самой смерти, тогда я боюсь, он также может погубить весь род людской. Может быть это наша судьба — быть порабощёнными злом? Сильный подчиняет слабых — может это и есть божья воля?
Когда люди гибнут, всякий спор о том, кто был прав, а кто нет, теряет смысл. Печаль на лицах всегда одна.
Главное, пусть они поверят в себя и станут беспомощными, как дети. Потому что слабость велика, а сила ничтожна.
Когда человек рождается, он слаб и гибок, а когда умирает — он крепок и черств.
Когда дерево растет, оно нежно и гибко, а когда оно сухо и жестко — оно умирает.
Черствость и сила — спутники смерти.
Слабость и гибкость — выражают свежесть бытия.
Поэтому что отвердело, то не победит.
А помочь... Знаешь, Серёга, в жизни бывают минуты, когда человеку никто, никто не может помочь! Рождается сам — и умирает сам.
Мертвая, я избегну гнусности Запретного дворца. Живая — восстану сильнее, чем когда-либо еще!
Убьёшь ты — или убьют тебя, какая разница? В любом случае мы просто убиваем время...
Cлайд с цитатой