Когда-нибудь ты всё поймёшь и простишь.
Я знаю.
Ты меня ждёшь, когда спишь, но молчишь,
И я вернусь
Светом солнца, с утра, обниму
И на стекле напишу — я тебя люблю.
Когда-нибудь ты всё поймёшь и простишь.
Я знаю.
Ты меня ждёшь, когда спишь, но молчишь,
И я вернусь
Светом солнца, с утра, обниму
И на стекле напишу — я тебя люблю.
Ты взмоешь над тихим своим стыдом,
Оставишь внизу сожалений путы.
А он не готов. Он поймёт потом,
Что ты изменилась вдруг почему-то:
Внезапно исчезла, как днём Луна, -
Естественно, вроде бы, но печально…
А ты улетишь куда-то одна,
Отбросив прощания и желания.
Но сделаешь круг – возвратись. Другой!
Он будет готов. Он дождётся. Веришь?
И ты вдруг помашешь ему рукой,
А он вдруг обнимет тебя за плечи...
О тебе волны бьются о берег в шторм, корабли, те что первый раз в рейсе, глотают и каются.
О тебе птичьи стаи пронзают высь, улетают на юг, а весною опять возвращаются.
Я буду возвращатся к тебе всегда. Это не признание влюбленного, не вызов, не отголосок смирения или запальчивости-это слова, в которых всего понемногу.
Уходишь до завтра,
Не увижу больше никогда.
Случайно, внезапно,
Оставляем чувства навсегда.
Твои глаза, в моих глазах.
Море слёз и улыбок, печалей и грёз.
Всё, что ветер унёс.
Без куда и откуда.
Без нечто и ничто.
Без да и нет.
Мой сон сошел до самого начала.
Ливень втянулся в тучи, и по сходням сошли звери.
Каждой твари по паре.
Пара жирафов.
Пара пауков.
Пара коз.
Пара львов.
Пара мышей.
Пара обезьян.
Пара змей.
Пара слонов.
Дождь начался после радуги.
Я печатаю эти строки, сидя за столиком напротив него. Столик небольшой,
но нам хватает. Он держит в руках чашку с кофе, а я пью чай.
Когда в машинке страница, я не вижу его лица.
И тогда я с тобой.
Мне не надо его видеть.
Не надо чувствовать на себе его взгляд.
и дело не в том, что я перестала боятся его ухода.
Я знаю, что это ненадолго.
Лучше быть мной,
чем им.
Легко слетают
слова.
Легко слетают страницы.
В конце моего сна Ева повесила яблоко на ветку.
Древо сложилось в землю.
Стало проростком, ставшим зерном.
Бог соединил сушу и воду,
небо и воду, воду и воду, вечер и утро,
нечто и ничто.
Он сказал: Да будет свет.
И стала тьма.
If you love something let it go, if it comes back to you it's yours. If it doesn't, it never was.
Пусть замрет на одно мгновение
сердца стук и умрут сомнения,
В том, что мы друг для друга слеплены
Пусть смешны, пусть немного ветрены.
Но сделаешь круг – возвратись. Другой!
Он будет готов. Он дождётся. Веришь?
И ты вдруг помашешь ему рукой,
А он вдруг обнимет тебя за плечи
И скажет: «Ну где ж ты летаешь, где?!
Мне дружба твоя дорога. Скучаю…»
И ты улыбнёшься такой судьбе
И в кружки большие нальёшь вам чаю.
Он будет готов. Говорить, молчать,
И слушать, и нежиться, и смущаться,
Ресницами хлопать, душой дрожать,
Над каждой шуткой твоей смеяться...
На вопрос Джонатана, зачем он сюда вернулся, О'Малли ответил, пожав плечами:
— Это место, где я чувствую себя ближе всего к ней. У мест тоже есть память, мистер Гарднер.