Он смотрел, казалось, куда-то вдаль, в далёкую даль, быть может в прошлое.
0.00
А перед глазами — грязные доски, граница твоего мира.
Генрих Бёлль. Где ты был, Адам?
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатой…поглядите, лошади еле тащатся. Все это ни к чему – таким аллюром от войны не уйдешь.
…в сущности говоря, человека ни к чему не принудишь, человека можно лишь уничтожить, смерть – вот единственное насилие, которое можно по-настоящему над ним учинить. Человека не принудишь остаться в живых, не заставишь любить; по-настоящему властна над ним одна только смерть.
…в этой войне слишком часто без толку стреляли. Видно, так уж повелось с самого начала.
…многие люди заблуждаются, считая, что блестящая побрякушка на груди или под воротником может изменить человека. Они, по-видимому, думают, что слюнтяй станет богатырем, а дурак сразу поумнеет, стоит только приколоть ему к мундиру орден, быть может даже заслуженный. …если ордена на груди и могут изменить человека, то скорее к худшему.
Останься или пойдем вместе, что бы ни случилось. Это добром не кончится, поверь мне. Ты еще не знаешь войны, не знаешь ее хозяев. На войне без особой нужды не расстаются ни на минуту.
Он всё же начал молиться, но поймал себя на том, что почти механически твердит слова молитвы, хотя уже ничего не ждёт от бога. Илона мертва, о чём же ему молиться? Но он продолжал молиться о её возвращении неведомо откуда и о своём благополучном возвращении, хотя он был уже почти дома. Не верил он этим людям – все они вымаливали себе что то, а Илона ему говорила: «Молиться надо господу в утешение», – она где то прочитала эти слова и была в восторге от них. Стоя здесь с молитвенно сложенными руками, он вдруг понял, что вот сейчас он молится от души, потому что вымаливать у бога ему нечего. Теперь он уже и в церковь сможет пойти, хотя лица большинства священников и их проповеди ему невыносимы. Но надо же утешить бога, который вынужден смотреть на лица своих служителей и слушать их проповеди.
С несказанной горечью думал он об Илоне: она ушла из жизни, бросила его в беде, она умерла, что ж, умереть – это проще простого. Её место было рядом с ним, и на миг ему показалось, что она могла остаться в живых, если бы захотела. Но она поняла, что лучше не заживаться на свете, что не стоит жить ради кратких мгновений земной любви, когда есть иная, вечная любовь. Да, она многое поняла, куда больше, чем он, и он чувствовал себя покинутым, обманутым, зная, что вернется домой, будет жить без неё, будет читать, работать понемногу и молиться господу в утешение, нет, он не станет вымаливать у бога того, что бог не может дать, не может потому, что любит людей.
Гнев вызывала эта война, которая тянется слишком уж долго, так долго, что генералы просто права не имеют расхаживать без высшего ордена на шее.
…применяя власть, можно нагнать страх на людей, но вряд ли заставишь их лучше работать.