– Ну спасибо тебе большое!
– Свое «большое спасибо» ты говоришь таким тоном, словно оно карликовое, – миролюбиво заметил Гамов. – Почему бы тогда не говорить: «Карликовое тебе спасибо»?
– Да нипочему! Лилипутское тебе пожалуйста! – проворчала Рина.
Тут, как и в других делах шныров, на первый план проступало абсолютное доверие. Даже, как часто казалось Рине, избыточное и опасное доверие. Вроде как с Адамом и Евой. Зачем яблоко в раю висело в свободном доступе? Небольшая решеточка вокруг дерева с пропущенным током, минимальные меры предосторожности, и человек до сих пор сидел бы в раю. Но ведь это было бы уже совсем не то.
Только когда ты действительно понимаешь, что ты ничто, у тебя появляется твердое основание, чтобы оттолкнуться от этого и стать кем-то.
Мы часто путаемся со словом «любовь». Тащить в ветеринарку кусающуюся от страха уличную псину с гниющей ногой – это любовь. Жить с надоевшим до тошноты спившимся родственником и стараться, чтобы он хотя бы не замёрз, – тоже любовь. А остальное – это так, слюнообмен!
— Пароль! — прорычал он, выступая прямо перед ними.
— Альберт Федорович будет недоволен, — отозвался Печальный Рыцарь, и берсерк, почесав пальцами щетину, которая издавала звук ежиных колючек, неохотно уплелся в нишу. Рина и ее провожатый проследовали дальше.
— Это что, пароль такой? — прошептала Рина.
— Причем универсальный, — ответил Завьялов.
В любом человеческом коллективе найдется человек, который любит сообщать неприятные новости.
— Надо его освободить! — вскакивая с места, горячо крикнула Рина.
— Надо, — сразу согласилась Кавалерия. — Соберемся сейчас впятером — ты, я, Меркурий, Макс, Штопочка — и сразу всех освободим... А перед тем как освобождать, посмотрим какой-нибудь жизнеутверждающий американский боевик, где один человек разрывает в клочья целую дивизию и отделывается царапиной на подбородке.
— Представь, где-то в труднодоступном месте существует кнопка, нажав на которую ты сделаешь всех людей здоровыми, довольными, богатыми, сытыми. Уничтожишь все болезни и даже, возможно, саму смерть. Именно ты – по твоей собственной воле, твоим собственным выбором. Нажмешь на нее?
– Да, – сразу сказала я.
– А я – нет, – ответила Кавалерия. – Когда-то да, даже если бы пришлось погибнуть, а теперь – нет. Для всего существует свое время. Раньше этого времени можно только повредить.
– Что – это – такое? – раздельно спросил Долбушин.
Телохранитель Андрей медлил с ответом. Елку сложно перепутать с арбалетом или с кухонным столом. Тяжелый зонт ударил по паркету.
– Я спрашиваю: что это? – нетерпеливо повторил глава финансового форта.
– Ну так же… елка!
– И что она тут делает?
– Завтра первое января! – осторожно ответил Андрей.
Долбушин прищурился:
– Считаешь, без елки я об этом не узнал бы? А когда тебе потребуется тонко намекнуть, что завтра Восьмое марта, ты повесишь у меня на двери портрет Розы Люксембург?
Cлайд с цитатой