Саша Миллер. Ничего личного. Только секс

Потому что мне всегда кажется, что я люблю... Люблю своих мужчин, как никогда... А потом мы прощаемся, а я верю, что никогда еще не любила. Все стирается во мне. Какие-то инстинкты срабатывают, и я снова гибну, чтобы стать новой. Наверное, это оттого, что мне больше некого обожать...

11.00

Другие цитаты по теме

…и я говорю – почему бы и нет, лишь бы ему было хорошо, ведь любовь – это когда хорошо другому, так?

Давай снова начнем на Вы.

Поранишь губы шипами роз.

Пропахнем травкой и «леди Босс».

Умоем слезами наши мосты.

Давай снова начнем на Вы.

Вернемся, крошка, в наш первый раз.

Я буду робеть, выжимая газ,

Ну сделай же больно, — прикажешь ты.

Давай снова начнем на Вы.

Я не дам тебе повод когтями в лицо.

Ты не дашь мне повод выйти в окно.

Мы будем вдвоем. Никакой любви.

Но ведь я обязан любить людей, черт побери, о-бя-зан! Какой мудак придумал, что надо их любить?..

В двадцать один год еще не положено, чтобы взаимно. В двадцать один год положено, чтобы тебя постоянно на*бывали и кидали, как последнего доверчивого муд*ка.

Как вы меня задолбали, молочные коровы, вы все ищете «нечто приличное». А на *** вам нечто приличное, если вам так плохо? Вот мне не плохо одной, мне зашибись, я не ищу ничего приличного. Потому что и без того жить интересно, ***ь.

Почему взрослые разумные люди упрямо не желают говорить именно о том, о чем им так хочется выкрикнуть, выхаркать, проорать на весь мир?!

— Витя, а почему ты всегда такой довольный? Нет... даже не довольный, а... как сказать?

— Благодушный? Наверное, потому что я никогда не был офисным планктоном.

А что такое семейная жизнь? Аморальный напыщенный бред с маленькими ежедневными драмами. Забота друг о друге — пожалуй, это единственный достойный якорь. Ах да, еще секс.

Интересно, если голубям остричь когти, они будут соскальзывать вниз, как пьяные?

Ты будешь думать, что я жестока, самолюбива. Да, это верно, но таково уж свойство любви: чем она жарче, тем эгоистичнее. Ты не представляешь, до чего я ревнива. Ты полюбишь меня и пойдешь со мной до самой смерти. Можешь меня возненавидеть, но все-таки ты пойдешь со мной, и будешь ненавидеть и в смерти, и потом, за гробом.