Гигиена любви состоит в том, чтобы не смотреть на друга никогда со стороны и никогда не судить о нем вместе с кем-нибудь. До тех пор, пока я не умел пользоваться этими правилами, я то время теперь чувствую, как будто не было у меня ни мыла, ни полотенца, и я ходил неумытым.
Бывает любовь от щедрости, много дано и через край переливается. А то любовь бывает и от скупости: живет человек очень скупо, будто сундук у него есть особый, и он туда всё складывает, а сам не ест. Но приходит час, и сундук открывается: душа, ешь, пей и веселись! — и это тоже любовь. А то бывает, для себя от жизни остается только боль и эта боль собирается, собирается и вдруг сразу вся переходит в страх за жизнь другого, а себе стало хорошо, и вот это хорошее есть тоже любовь.
В. Д. Лебедева. Я ей признался в чувстве своём, которого страшусь, прямо спросил:
— А если влюблюсь?
И она мне спокойно ответила:
— Всё зависит от формы выражения и от того человека, к кому это чувство направлено, — человек должен быть умный.
Ответ замечательно точный и ясный, я очень обрадовался.
Мы с ней пробеседовали без умолку с 4 часов до 11 вечера.
Ко мне подходит то, что есть у всех и считается у всех за обыкновенное, и потому они этого не замечают. А мне это приходит как счастье.
Вся любовь, как вода, каждый берёт из неё сколько может зачерпнуть своим ведром. К воде приходят с ведром, к любви — с душой. Бывают и вёдра побольше и поменьше, а уж души! Вот оттого всё по-разному и понимают любовь, что каждый вмещает в себя сколько-то и о своём говорит. Я же, мои друзья, хочу вам говорить о всей любви, как будто я пришёл на берег океана. Так вот отчего все бывают так глупы, когда говорят о любви: это оттого, что о любви говорят они лишь в меру своего опыта. Речь идет об океане, а они говорят каждый только о том, что мог он зачерпнуть своей личной посудиной. Выхожу, друзья мои, на берег, бросаю своё личное ведерышко в океан, складываю руки на груди своей, как складывал в детстве своем на молитве, и перед всем океаном, горящим в вечерних лучах, по-детски шепчу о своём личном.
Когда люди живут в любви, то не замечают наступления старости, и если даже заметят морщину, то не придают ей значения: не в этом дело. Итак, если бы все люди любили друг друга, то вовсе бы и не занимались косметикой.
Поэзия как и любовь — это явления таланта, а талант от бога. Вот почему ни поэзию, ни любовь нельзя делать собственностью. Непременно у человека, создавшего себе в поэзии или в любви фетиш, является драма, которая была в любви у Хозе (Кармен), в поэзии Блока. Словом, талант — это путь, но не сущность. И если сущность есть бог, то подмена её фетишем порождает собственность, а собственность всегда разрешается драмой.
Кэрри, никакие деньги не сделают тебя счастливой, если рядом нет мужчины, который тебя любит. Всё остальное неважно.
Cлайд с цитатой