Слыша бой часов, мы знаем, что еще один час нашего страдания миновал и что он никогда больше не вернется.
Бывает такое, что обратной стороной желания собственного счастья является желание страдания другому...
Слыша бой часов, мы знаем, что еще один час нашего страдания миновал и что он никогда больше не вернется.
Бывает такое, что обратной стороной желания собственного счастья является желание страдания другому...
В смехе умирающего есть всегда что-то очень страшное: находясь на грани земного и загробного мира, он как будто лжец и тому и другому и утверждает, что и радости, которые несет нам первый, и надежды, которые сулит второй, не более чем обман.
Говорят, в любовной паре один страдает, а другой скучает: по мне, лучше быть страдальцем, потому что ему-то, как ни крути, не скучно, тогда как тот, кто скучает, страдает все равно
Когда мне плохо, я теряю способность видеть ситуацию со стороны и рассуждать здраво. Мне представляется, что никто больше такой боли не испытывал, никого не окружали такие сволочи и ни у кого не было таких мучений. Чужие страдания кажутся мелкими, даже если разумом я понимаю, что у меня просто заноза в пальце, а у другого всю руку снесло. Но это же МОЙ палец и МОЯ заноза!
Чувствовать ни в коей мере не означает обманывать, дорогая Эмми. Осуждения мы заслуживаем только в том случае, если даем волю этим чувствам и заставляем страдать из-за них других.
Страдания всегда вызваны неправильным мышлением. Они указывают на то, что индивидуум находится не в гармонии с самим собой, с законом своего бытия. Единственная высшая цель страданий – очистить, сжечь все нечистое. Страдания прекращаются для очистившегося человека. После того, как из золота выведены все шлаки, в его переплавке нет смысла. Полностью чистое и совершенное существо не может страдать.
Безвинное страдание есть божественное страдание. И безвинное божественное страдание оказывается спасительным для всякого человеческого страдания.
Страдания — это удобно. Вот почему многие люди предпочитают именно их. Счастье требует усилий.