Смерть – это ниже, в Кошмаре. Там вас раздергивают на атомы.
Не бойся смерти, смерти нет.
Смерть – это ниже, в Кошмаре. Там вас раздергивают на атомы.
Исчезло и скрылось существо, никем не защищённое, никому не дорогое, ни для кого не интересное, даже не обратившее на себя внимание и естество наблюдателя не пропускающего посадить на булавку обыкновенную муху и рассмотреть её под микроскоп .
Все мы летим к объединяющей нас цели – к Смерти. Только одни падают и разбиваются, другие – приобретают крылья и поднимаются вверх. Эти крылья дает Любовь к единственной женщине в мире, кем бы она ни была – даже матерью, бросившей нас в детстве, даже любимой, расчетливо разбившей сердце, даже женой, изменившей с лучшим другом, даже ангелом, продающим свою любовь…
Могила, из которой мне пришлось выкапываться идеально отражала состояние моей души: пустота, холод и мрак
Ещё далёко асфоде́лей
Прозрачно-серая весна.
Пока ещё на самом деле
Шуршит песок, кипит волна.
Но здесь душа моя вступает,
Как Персефона, в легкий круг,
И в царстве мёртвых не бывает
Прелестных загорелых рук.
... Представь себе швейцарский сыр: если дырки в нём станут слишком большими, то он перестанет быть швейцарским сыром — он попросту станет... ничем. Похоже, со мной происходит то же самое. Я становлюсь ничем. И да, это страшно.
Проси все у Всевышнего: здоровья, счастье, богатство. Но никогда не проси смерти. Несмотря ни на что, жизнь прекрасна. А смерть является предопределением.
— Халдрид, я могу его убить? — поинтересовался принц у Карающего, кивнув на Суслика. — Жизнь за жизнь и все такое?
— Это талион. Кровная месть. Я не могу разрешить, — покачал головой северянин. — Тем более что и так ты изначально был мертв. Прости, парень, тебе придется тешить себя тем, что ты едва не довел его до инфаркта.
Эльф вздохнул не без раздражения:
— Между прочим, это было довольно больно. И убийство он все-таки замышлял.
— Нет! — рявкнул Карающий.
Эльдан смиренно кивнул, и тут же переключил внимание на другого.
— А его? — махнул он рукой в сторону ректора.
— Нет! — возмутился уже Муарр.
На лице принца отразилась обида на старших магов. Кажется, он был возмущен.
— Ну хоть понадкусывать?
Присутствующие онемели. Халдрид сумел открыть рот первым:
— А это еще зачем?
— Как приличная нежить я должен если и не сожрать, так точно понадкусывать, — с самой серьезной миной пояснил общественности Эльдан.