— Всё ясно, делириум тременс.
— Что?
— Белая горячка…
— Да-да, белый, горячий, совсем белый!
— Всё ясно, делириум тременс.
— Что?
— Белая горячка…
— Да-да, белый, горячий, совсем белый!
— Вы не имеете права! Это — самосуд! Я требую, чтобы меня судили по нашим советским законам.
— А покупал ты её по советским законам? Или по советским законам ты её воровал? Прекратим эту бесполезную дискуссию. Сестра, включи телевизор погромче.
— Правильно! А я пойду в милицию...
— В какую милицию? Слушай, арестуют немедленно тебя... Они же формально обязаны вас посадить! Посадят!
Нет, в нашем районе вы уже не встретите этих дедушкиных обычаев и бабушкиных обрядов. Может, где-нибудь высоко в горах, понимаете ли, так это... но не в нашем районе, вы что-нибудь обнаружите для вашей науки.
Вы сюда приехали, чтобы записывать сказки, а мы здесь работаем, чтобы сказку сделать былью.
— Зачем ты раздеваешься?
— Я иду внутрь.
— Свет радиации не поражает одежду, только тело.
— Зато я выгляжу красиво!
— Ты только что призвал инопланетян обратно на Землю... Настоящих пришельцев, смертельно опасных пришельцев, пришельцев смерти, а теперь ты раздеваешься... Эми, он раздевается.
— Отвернись, если это тебя смущает.
— И теперь ты воруешь одежду? Эти вещи принадлежат людям, знаешь ли [к Эми] ты не собираешься отвернуться?
— Не-а.
Уходя из дома Донны.
Мама Донны, ругаясь на Вилфреда и Дока: Эй, вернись!
Вилфред идёт за доком в ТАРДИС.
Доктор: Эй, тебе со мной нельзя.
Вилфред, смотря на мать Донны: Ты хочешь оставить меня с ней?!
Доктор: Спараведливо — заходи.