Никто не знает, где мы. Абсолютно никто ничего не знает. Здесь только я и вы. И всё.
Теперь действует правило трёх. Можно прожить три недели без еды. Три дня без воды. Три минуты без воздуха.
Никто не знает, где мы. Абсолютно никто ничего не знает. Здесь только я и вы. И всё.
Теперь действует правило трёх. Можно прожить три недели без еды. Три дня без воды. Три минуты без воздуха.
Месье генеральный резидент, последние двадцать лет я посвятила тому, чтобы выкупить этот участок у государства. И в один прекрасный день я отправила вам деньги в конверте. Я сделала это с глубочайшим уважением, те деньги — все, что у меня было. В то утро я отдала вам все, я принесла вам себя в жертву, в надежде на то, что эта жертва сделает счастливой жизнь моих детей. Что получила я от вас взамен за эти годы верной службы? Ничего, кроме ветра, воды и грязи. Откуда появляются эти китайские плантаторы, которые забирают у нас самые лучшие земли? Местные жители уже давно поняли, какими грязными методами вы умеете действовать. Я объясняла им, что вы, пользуясь отсутствием у них бумаг, продали их земли китайцам. Когда у них умирает ребенок, я говорю им — собаки из кадастрового агенства будут только рады. «Почему они будут рады?», — спрашивают они. И я отвечаю им правду — чем больше детей умрет, тем легче будет вам здесь установить свое господство. Если вы прочтете это письмо, месье генеральный резидент, то значит прочитаете и остальные, и поймете, как изменилось мое отношение к вам за эти годы. Возможно, когда отсюда уедет мой сын, а за ним моя дочь, я совсем потеряю силы и мне уже будет ничего не важно. Но перед смертью я бы хотела увидеть, как дикие псы будут разрывать на части ваше тело.
Когда на меня нападает отчаяние, когда я чувствую себя одиноким и заброшенным, я утешаюсь молчаливым присутствием других людей, которым пришлось претерпеть большие страдания и которые сумели их пережить.
I am happy, you are happy.
Let us be happy together!
Whether the weather is cloudy or sunny
I will always be your Funny Honey Bunny.
Ибо жизнь и в особенности разум есть не что иное, как отчаяние, восходящей силу гравитации, любые самые страшные физические страдания — лишь желанный способ хоть как-то отвлечься, хоть на миг получить облегчение! И мы сами, сами приближали это! Развивая науку, совершенствуя наш разум, стремясь постигнуть мир — то есть постигнуть отчаяние... Хотя мудрецы еще в древности чуяли неладное и предупреждали, что во многом знании — много печали.
Когда люди уподобляются стадному мышлению, они становятся жестокими. Когда они становятся такими, никто, даже Король, не сможет их остановить.
Я искал во всех знаниях и не только не нашёл, но убедился, что все те, которые так же, как и я, искали в знании, точно так же ничего не нашли. И не только не нашли, но ясно признали, что то самое, что приводило меня в отчаяние — бессмыслица жизни, — есть единственное несомненное знание, доступное человеку.
Безнадежная борьба — очень красиво, но задача нации в том, чтобы выжить, а не красиво умереть...