— А там есть трудности?
— Ещё какие!
— А опасности?
— Сколько угодно!
— А там есть трудности?
— Ещё какие!
— А опасности?
— Сколько угодно!
Ты заметил, что я сам решил задачу? Подумал и решил! Оказывается, это очень приятно, всё равно, что забить гол!
Кто-то однажды сказал мне, что мой ангел-хранитель наверняка очень добрый и обожает работать сверхурочно!
— Его что, трамвай переехал?
— Его переехал двоечник Перестукин. Решил задачу так, что у него получилось полтора землекопа.
Я поднялась и оглянулась на ложе, которое только что покинула. Взирая на будущее без надежды, я теперь жалела об одном, — что творец не счел за благо призвать мою душу к себе минувшей ночью, во время моего сна; тогда этому усталому телу, освобожденному смертью от дальнейшей борьбы с судьбой, оставалось бы только тихо разрушаться и, покоясь в мире, постепенно слиться воедино с этой пустыней. Однако жизнь со всеми своими потребностями, муками и обязанностями все еще не покинула меня; надо было нести ее бремя, утолять ее нужды, терпеть страдания, выполнять свой долг. Я двинулась в путь.
— Твои пистолеты женского рода? — спросила я, принимая оружие.
— Да, потому что женский род всегда опаснее, Кэт.
Можно было бы предположить, что, когда видишь столько чужих страданий и боли, начинаешь проще относиться к собственным трудностям. Однако этого, увы, не происходит.
— Боюсь, я должен задержать вас на 72 часа. Вы представляете опасность для окружающих.
— Мне дадут желе?