О, если б смертный мог
Бороться с неизбежною судьбою!
Не пала б Троя, Тир не изнемог
Добро не гибло бы, не властвовал порок.
О, если б смертный мог
Бороться с неизбежною судьбою!
Не пала б Троя, Тир не изнемог
Добро не гибло бы, не властвовал порок.
Любовь растет иль вянет. Лишь застой
Несвойствен ей. Иль в пепел обратится,
Иль станет путеводною звездой,
Которой вечен свет, как вечен мира строй.
Увы, не все равно ли,
Где стать добычей тленья и червей,
Где гибнуть: в цирке иль на бранном поле,
И там и здесь — театр, где смерть в коронной роли.
Но чувство гнать, — увы, — пустое дело!
А в нем одно воспоминанье тлело:
О той одной, единственной, о той,
Чьей верности он верен был мечтой...
Я знаю, слезы женщин — вздор,
В них постоянства нет.
Другой придет, пленит их взор,
И слез пропал и след.
Кому, когда седая борода
Мешала быть, как юноша, влюбленным?
Мы любим невзирая на года.
Не в силах мы судьбой повелевать,
Но есть один закон, который вечен:
Умей следить, рассчитывать и ждать —
И твой успех на веки обеспечен!
Мир спящим! Те, кто кары заслужили,
Уже осуждены на небесах.
Не нам судить того, кто спит в могиле!