Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але — если увидишь — что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик.
I really can't believe
That you are gone
Feelings of misery
I'm feeling alone
How can I sleep at night
Oh please hurry home
Let me apologize
Cause I know I was wrong
Why did you leave me alone?
— Когда она узнает правду о тебе, она будет только презирать тебя.
— Нет, ты тот, кого она презирает. Я ее брат, она любит меня!
— Хорошо, Джонатан. Ты прав, извини.
Мир утомлённый вздохнул от смятений,
Розовый вечер струит забытье...
Нас разлучили не люди, а тени,
Мальчик мой, сердце моё!
Высятся стены, туманом одеты,
Солнце без сил уронили копье...
В мире вечернем мне холодно. Где ты,
Мальчик мой, сердце моё?
Ты не услышишь. Надвинулись стены,
Всё потухает, сливается всё...
Не было, нет и не будет замены,
Мальчик мой, сердце моё!
Мы с тобой
такие похожие.
Я думаю о далеком голосе
или о гибком теле.
Этим вечером
мы не вместе.
Меня встречает
остывший ужин,
я слушаю,
как движется время,
оставляя между влюблёнными
глубокий след.
— Жень, подожди. Дай мне минуту — я все объясню.
— Время пошло.
— Понимаешь, вчера моя сестра поссорилась со своим парнем... потом затопила соседей и вдребезги разбила мой мобильник. Я потом три часа отмывал этот потоп, ругался с соседями и успокаивал сестру. Я знаю, это звучит по-идиотски, но именно так по-идиотски это все и произошло.
— Как трогательно. Ну и где?
— Что где?
— Где сестра? Где её парень? Где соседи? Почему не они пришли за тебя извиняться? Это же твой стиль.
Дверь открылась... Морозного ветра струя...
Запах свежести, счастья... Забыты тревоги...
Миг молчанья, и вот на пороге
Кто-то слабо смеется — не я!
Впрочем, в будущее она не заглядывала. В отличие от её нового друга, сумеречного человека, каждая фраза которого, каждая мысль, каждый поступок содержали двойное дно, она жила волнующими минутами, упиваясь новыми ощущениями, которых ей более чем хватало. Инстинкт самосохранения отсутствовал в ней. Опасения — тоже.
Всю жизнь я была твёрдо уверена, что влюблённость — это не коробка шоколадных конфет, купленная по пути на свидание. Это что-то больше. То, чего мне ещё не показывала жизнь. Оказывается, все намного проще. И одновременно сложнее, потому что нет такого языка на земле, который способна передать это чувство.
Последний гвоздь
Вбит. Винт, ибо гроб свинцовый.
— Последнейшая из просьб.
— Прошу. — Никогда ни слова
О нас… Никому из… ну…
Последующих. (С носилок
Так раненые — в весну!)
— О том же и вас просила б.
Ты абсолютно нормален, заслуживаешь любви. Ты — самый лучший человек, которого я когда-либо знала, — шепчу я и едва не плачу.
Cлайд с цитатой