Идеальные схемы насквозь ошибочны.
По всей видимости, розовые очки не заразны.
Идеальные схемы насквозь ошибочны.
Впервые человеческая жизнь показалась мне чем-то редким и ценным, несмотря на бесчисленное множество этих жизней, подавляющее большинство которых ничем не могло доказать свою ценность.
Странно, что я не умер от жалости к самому себе прямо у всех на глазах, но если бы от этого умирали, вряд ли кто-нибудь доживал бы до четырнадцати лет.
Я стоял у задней двери и через окно вглядывался в темноту во дворе. На небе сгустились облака, скрыв луну и погрузив землю в абсолютный мрак. Вот так на самом деле и выглядит реальный мир: тьма, скрывающая полянку, покрытую пожухлой травой и грязью. И выхода нет. И не будет — ни для кого и никогда. Мир состоит из тьмы, разложения и грязи. Пытаясь убедить себя, что в нем есть и кое-что еще, ты не получишь ничего, кроме горя. И с этим ничего не поделаешь. Совершенно ничего.
... Присутствие моего новорожденного ребенка в этих старых декорациях, казалось, только подчеркивало, какой новой, удивительной и хрупкой стала жизнь.
Как я уже говорил, свобода — это иллюзия. Каждый раз, когда мы говорим, будто у нас есть выбор, это значит, мы попросту не видим дуло ружья, направленное нам в пупок.
Ты такая красивая, — сказал я, — то есть слово «красивая» не выражает всего, о чем я говорю, может быть, в поверхностном смысле, только если иметь в виду нечто внешнее. В нем нет настоящей глубины того, что я называю красивым.
Если кто-то жалуется на всё, это означает, что его беспокоит одно маленькое и конкретное нечто.