Если правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его...
Просто она вела себя... вела себя так, как считала нужным. А наши мужчины ведут себя так, как они считают нужным. Мы не все одинаково думаем и одинаково поступаем, и неверно... неверно, судить о других по себе.
— Вы думаете, я не знаю, что, лежа в моих объятиях, вы представляли себе, будто я — Эшли Уилкс? Приятная это штука. Немного, правда, похоже на игру в призраки. Все равно как если бы в кровати вдруг оказалось трое вместо двоих. О да, вы были верны мне, потому что Эшли вас не брал. Но, черт подери, я бы не стал на него злиться, овладей он вашим телом. Я знаю, сколь мало значит тело — особенно тело женщины. Но я злюсь на него за то, что он овладел вашим сердцем и вашей бесценной, жестокой, бессовестной, упрямой душой. А ему, этому идиоту, не нужна ваша душа, мне же не нужно ваше тело. Я могу купить любую женщину задешево. А вот вашей душой и вашим сердцем я хочу владеть, но они никогда не будут моими, так же как и душа Эшли никогда не будет вашей. Вот потому-то мне и жаль вас.
Да, он грубый, коварный, на него нельзя положиться: вкладываешь ему в руки тупой нож, а он в самый неожиданный момент вдруг превращается в острую бритву. И все-таки присутствие Ретта придает бодрости, как... совсем как рюмка коньяку!
Мой внутренний мирок рухнул, в него ворвались люди, чьих взглядов я не разделял, чьи поступки были мне столь же чужды, как поступки готтентотов. Они грязными башмаками прошлись по моему миру, и не осталось ни единого уголка, где я мог бы укрыться, когда мне становилось невыносимо тяжело.
Мелани умирает, но мозг Скарлетт какое-то время отказывался это воспринять. Мелани не может умереть. Это невозможно. Бог не допустит, чтобы она умерла, – ведь она так нужна ей, Скарлетт. Никогда прежде Скарлетт и в голову не приходило, что Мелани так ей нужна. Но сейчас эта мысль пронзила ее до глубины души. Она полагалась на Мелани, как полагалась на саму себя, но до сих пор этого не сознавала. А теперь Мелани умирает, и Скарлетт почувствовала, что не сможет жить без нее.
— Не понимаю, откуда у вас столько наглости, как вы можете смотреть мне в лицо! — воскликнула она.
— Все наоборот! Откуда у ВАС столько наглости, и как Вы можете смотреть мне в лицо?! — ответил он с улыбкой.
Это беда всех женщин-северянок. Они были бы обольстительны, если бы постоянно не говорили, что умеют постоять за себя, мерси. И ведь в большинстве случаев они говорят правду, спаси их господи и помилуй. И конечно, мужчины оставляют их в покое.
Неужели я так много для тебя значу? — В общем, да. Ведь я вложил в тебя столько денег — мне не хотелось бы их потерять.
Откуда ему знать? Я всегда держалась с ним такой недотрогой, изображала из себя такую кисейную барышню... Он, верно, думает, что я не питаю к нему ничего, кроме дружеских чувств. Ну, ясно! Поэтому он и не признался мне до сих пор! Он думает, что его любовь безответна. Вот почему он так странно смотрит на меня порой...
Cлайд с цитатой