— Клиф, признавайся, ты мочишь людей с помощью детских кошмаров?
— Да вроде нет.
— Клиф, признавайся, ты мочишь людей с помощью детских кошмаров?
— Да вроде нет.
— Вы хоть понимаете, насколько серьёзны эти обвинения?
— Я прикован к столу наручниками. Да, я понимаю.
— Последняя ночь на Земле, как ты ее проведешь?
— Я хотел посидеть тут, тихонько.
— Друг, ты что? Подумай. Выпивка, девочки...
— ...
— У тебя ведь уже были женщины? Ну, или ангелы хотя бы?
— ...
— То есть ты никогда там, наверху, не орошал облака?
— Случай не представился.
— Короче, выхватил я арбалет и всадил серебряную стрелу прямо в сердце этой мерзкой образине. Сэмми ждал нас в машине, а мы с папой отволокли эту тварь в лес и хорошенько прожарили. Я сидел, смотрел на огонь и думал: «Мне шестнадцать. Ребята в моем возрасте озабочены прыщами, да свиданиями. А я видел такое, о чём они никогда не узнают. Что им даже не снилось». И вот именно тогда я как бы...
— Избрал свой жизненный путь?
— Ага.
— Ты раньше думал, мы в дерьме.
— Да, да, согласен, пора уходить в тень.
— В тень, Дин? Скорее на дно..
— Э, так глубоко я не согласен.