С помощью ловких пропусков, извращений и одностороннего истолкования можно вызвать сомнение в чём угодно и опровергнуть всё на свете.
... Те, кто считает себя справедливыми, особенно безжалостны.
С помощью ловких пропусков, извращений и одностороннего истолкования можно вызвать сомнение в чём угодно и опровергнуть всё на свете.
Наши встречи будили тоску о чем-то неведомом, потрясали и порой делали меня то счастливым, то несчастным без всякого смысла и причины.
— Каково ваше мнение о жизни? — спрашиваю я.
Он задумывается:
— Утром другое, чем вечером, зимой другое, чем летом, перед едой другое, чем после, и в молодости, вероятно, другое, чем в старости.
— Правильно. Наконец-то я слышу разумный ответ.
— Ну и хорошо, только, если вы сами знаете, зачем тогда спрашивать?
— Спрашивать полезно для самообразования. Кроме того, я утром ставлю вопрос иначе, чем вечером, зимой иначе, чем летом, и до спанья с женщиной иначе, чем после.
О честный колониальный торговец любовью, который хотел бы держать в одной лавочке и кислую капусту и икру! Разве ты все еще не понимаешь, что от этого кислая капуста не начнет благоухать икрой, но икра всегда будет отдавать кислой капустой? Я держу их как можно дальше одну от другой, и тебе следовало бы делать то же самое!
Если судить по извещениям о смерти и некрологам, то можно вообразить, что человек — абсолютнейшее совершенство, что на свете существуют только благороднейшие отцы, безупречные мужья, примерные дети, бескорыстные, приносящие себя в жертву матери, всеми оплакиваемые дедушки и бабушки, дельцы, в сравнении с которыми даже Франциск Ассизский покажется беспредельным эгоистом, любвеобильнейшие генералы, человечнейшие адвокаты, почти святые фабриканты оружия — словом, если верить некрологам, оказывается, на земле живут целые стаи ангелов без крыльев, а мы этого и не подозревали.
— А когда можно считать себя взрослым?
Лиза думает.
— Когда начинаешь больше думать о себе, чем о других, — хрипит она и с дребезгом захлопывает окно.
— Все, что пережито и прошло становится приключением. До чего же отвратительно! И чем страшнее все было, тем в последствии представляется более заманчивым.
– Богатство и честность не соединимы, малыш! В наши дни – нет! Вероятно, и раньше – тоже никогда.
– В крайнем случае, если получил наследство или выиграл главный приз.
– И в таком случае – нет. Деньги портят характер, разве вы этого еще не знаете?
– Знаю. Но тогда почему вы придаете им такое значение?
– Потому что характер для меня не играет роли, – чирикает Рене де ла Тур жеманным, стародевьим голосом. – Я люблю комфорт и обеспеченность.
Интересно, почему мы не взрываемся, как фейерверк? Если бы мы хоть раз по-настоящему поняли, что такое жизнь, мы бы взорвались.
Моя комнатенка полна теней и отблесков, и вдруг одиночество, словно обухом, оглушает меня из-за угла. Я знаю, что всё это вздор, и я не более одинок, чем любой бык в бычьем стаде. Но что поделаешь? Одиночество не имеет никакого отношения к тому, много у нас знакомых или мало.