Мы начинаем осознавать быстротечность жизни, только когда приближаемся к старости и когда мало уже что можно изменить.
Эхма, молодежь, молодежь! Ума у вас, может быть, и больше против нас, стариков, да сердца мало!
Мы начинаем осознавать быстротечность жизни, только когда приближаемся к старости и когда мало уже что можно изменить.
Эхма, молодежь, молодежь! Ума у вас, может быть, и больше против нас, стариков, да сердца мало!
В доме престарелых внуков нет, но всегда можно поругаться хотя бы со стариком из тринадцатого номера, и вот уже не чувствуешь себя таким одиноким.
Эти двое, старик со старухой, добры, сама доброта.
Эти двое, старик со старухой, у которых жизнь прожита,
Еще продолжают по привычке вставать с постели
И ставить вещи на старые их места.
Еще вспоминают...
Вспоминают, сидят старики,
Склонясь над миской с бобами в дешевой своей комнатушке,
где скопились рецепты, квитанции, куклы и тряпки,
табачные крошки, цветочные горшки.
Когда я был юн, то много читал. Сотни, тысячи книг! И легко мог представить себя в любой роли. Путешественника, пирата, благородного разбойника! Мое воображение подхватывало меня и несло! Я брал крепости, отыскивал клады, влюблялся сам, в меня влюблялись! Когда ты молод — все роли твои. А теперь я стар, и мне остались только две роли — роль дряхлого босса мафии и роль доброго волшебника. И обе эти роли мне тесны!
— А что нужно делать, чтобы в старости было о чем вспомнить?
— Все просто: чтобы было о чем вспомнить в старости, в молодости не надо оглядываться.
Если долго не замечать несправедливость, она сама тебя заметит, и уж будь уверен – по головке не погладит, а накажет по всей строгости закона несправедливости.
Копили, копили... Копили, копили...
На старости лет себе спальню купили.
Такую бы спальню пораньше иметь,
Может быть дольше могли не стареть.