— Я тебя люблю, — сказал я.
— Это пройдёт, — ответила она и положила трубку.
... настоящая любовь страшна. Страшна так же, как страшны все настоящие ценности жизни: мать, дети, способность видеть, способность мыслить — словом, всё то, что можно по-настоящему потерять.
Надежды нет. Может быть, произойдет чудо. Не моя и не твоя вина, что я встретился тебе таким уродом. Как в старом анекдоте: она жила с одним, но любила другого. Все трое были глубоко несчастны.
— Ну что тебе далась эта Лариска? Хищник-грызун из отряда добытчиков бриллиантов. Чужак, знающий наши пароли! Сейчас на тебя смотреть жалко. Тогда ты был ничтожен. Тогда при ней ты был просто ничтожен.
— Я её любил, — сказал я, — мы спали обнявшись.
— Отошли это наблюдение в журнал «Плэйбой».
Я уважаю чужие взгляды даже в том случае, если их не разделяю. Разумеется, если дело идет об истинных убеждениях. Но заметьте – я не считаю нужным обращать кого-нибудь в свою веру.
... Ровно через двадцать четыре часа я стоял у гостиницы «Чегет» в горах Кавказа. Луна всходила из-за пика Андырчи. Перевалившиеся через гребень облака, освещённые луной, были белы, как привидения. Над перевалом Чипер-Азау то и дело открывался из-за облаков фонарь Венеры, окружённый светлым ореолом. На небольшой высоте над горами быстро и молча прошёл искусственный спутник. Ветер бродил по верхушкам сосен, шумела река. В природе был полный порядок. Она никому не изменяла, но и никого не любила.
— Как у тебя подвигается роман?
— Ничего, — сухо ответил я.
— Я хочу тебя предостеречь. Таких, как она, не обманывают...
— Обманывают всех, — сказал я.
— Ну я в том смысле хотел выразиться, что ты её не должен обмануть.
— Ты не мог бы выразиться яснее? — спросил я.
— Мог бы. Если в тебе слит весь бензин, — быстро ответил Сергей, — не обещай попутчику дальнюю дорогу.
... любовный треугольник в последнее время видоизменился. Раньше были: он, она и любовник. Теперь — он, она и работа.
Нет, надо жить так, будто у тебя впереди вечность. Надо затевать великие, долговременные дела. Ничтожество суеты, материальных приобретений и потерь, обсуждений того, что существует независимо от обсуждений, леность головного мозга, отвыкшего от интеллектуальной гимнастики, – все это удлиняет тяжесть жизни, растягивает её унылую протяженность. Жизнь легка у тех, кто живёт тяжестью больших начинаний.
Cлайд с цитатой