Я притворщица. Я никогда не бываю собой. Со старичьем я разговариваю с южным акцентом, с тобой я без ума от графиков и умных мыслей, с Колином — болтушка-хохотушка. Я — никакая. Когда всю жизнь хамелеонишь, все становится ненастоящим. Твоя проблема в том, что — как ты сказал? — ты не значителен.
Не думаю, что это хорошо — плевать на других. Так не должно быть. Когда люди что-то для тебя значат, когда скучаешь по ним, если их нет рядом, — вот это хорошо.
Не думаю, что это хорошо — плевать на других. Так не должно быть. Когда люди что-то для тебя значат, когда скучаешь по ним, если их нет рядом, — вот это хорошо.
Не знаю. Ну вот, я сижу в столовой и начинаю думать о том, как во мне живут все эти штуки, они едят для меня еду, и я, типа, ими всеми являюсь, будто бы я не столько человек, сколько отвратительный пузырь, кишащий бактериями. И я не могу очиститься, понимаете? Потому что грязь пронизывает меня. То есть я не могу найти в глубине себя чистую, незапятнанную часть — ту часть, где должна находиться моя душа. Выходит, что души у меня, наверное, не больше, чем у бактерий.
Всякий дрожит, как бы его не сместили. Мошенники ищут опоры в конгрегации, и лицемерие процветает вовсю даже в кругах либералов.
По-английски эта фраза, «быть в любви», звучит странновато, будто любовь — это море, в котором ты тонешь, или городок, в котором живешь. Ни в чем другом — ни в дружбе, ни в злости, ни в надежде — ты не бываешь. Только в любви. И мне хотелось ответить ему: хоть я и не влюблялась ни разу, я знаю, каково находиться в чувстве, быть не просто окруженной, а пронизанной им, точно Богом. Когда мысли скручиваются в спираль, я внутри, становлюсь ее частью.
Я не обращаю внимания на тревоги. Волноваться — естественно. Жизнь сама по себе тревожна.
Будде было известно то, что ученые доказали только через тысячи лет после его смерти: уровень энтропии растет. Всё рассыпается.
Папа всегда говорил, что о людях можно судить по тому, как они обращаются с секретарями и официантами.
Такие вещи нельзя оттягивать целую вечность. В какой-то момент пластырь просто необходимо отодрать ― больно, но потом все, и становится лучше.
Cлайд с цитатой