— Чудо! Он разговаривает!
— Чудо — это когда он молчит!
— Чудо! Он разговаривает!
— Чудо — это когда он молчит!
— Фу, Шрек, это ты поддал?! Слушай, ты хоть предупреждай перед тем, как подспустишь! У меня рот был открыт и все такое!
— Поверь на слово, осел, если бы это сделал я, ты бы уже умер!
— Людоеды — как лук.
— Воняют?
— Да нет.
— От них все плачут?
— Нет.
— Если их оставить на солнце, то они темнеют и покрываются пятнами?
— Нет! Я говорю про слои! И у тех и у других есть слои, понятно?
— У тортов тоже есть слои! Значит, ты — как торт?
— Ну и дыра! И какой дурак поселился здесь?
— Я. Это мой дом.
— О, какая прелесть! Просто чудо! У тебя тонкий вкус. Это не безликая массовая застройка.
— В следующий раз перед тем, как пукнуть — предупреждай!
— Осёл, это — не я! Если бы я пукнул, то ты бы уже сдох!
Кот снял с подзеркального стола очки в толстой роговой оправе, надел их на морду, от чего сделался еще внушительнее, и вынул из прыгающей руки Поплавского паспорт.
«Вот интересно: упаду я в обморок или нет?» — подумал Поплавский.
Чудо: его ударили по щеке, он подставил другую; ударили по другой, а он подставляет третью.