Я херею со своего народа.
— Бегаешь только по Москве как наскипидаренный.
— Лучше бегать наскипидаренным, чем лежать наформалиненным.
Я херею со своего народа.
— Бегаешь только по Москве как наскипидаренный.
— Лучше бегать наскипидаренным, чем лежать наформалиненным.
Никогда над моей работой не плакало столько людей. Да и вообще ни хрена никто не плакал.
Послушай, Клизя, хочу, чтоб ты знал одно — что твои друзья не оставят тебя в тот момент, когда подумают, что они стали счастливыми. И пусть посмеет кто-нибудь сказать, что я покинул тебя, когда разбаготел.
... русским цинизмом отличается в России всё, потому что если не быть циником при таких условиях, то попросту с ума сойдешь. Цинизм — это своеобразная броня, позволяющая любому русскому профессионалу продолжать делать своё дело: поэту, вопреки погоде и эпохе, водопроводчику, неважно совершенно.
Душа у русских, как известно, широка и глубока, поэтому, когда она изливается, затопляет все живое и неживое.
Это было одно из тех идеальных русских существ, которых вдруг поразит какая-нибудь сильная идея и тут же разом точно придавит их собою, иногда даже навеки. Справиться с нею они никогда не в силах, а уверуют страстно, и вот вся жизнь их проходит потом как бы в последних корчах под свалившимся на них и наполовину совсем уже раздавившим их камнем.
Русские в своей истории делятся на тех, кто не хотел цивилизоваться и развиваться и тех, кто хотел.
В стране, страдающей перепотреблением водки, всеобщие десятидневные праздники становятся страшнее любого массового теракта.
Гостиница «Интурист». На крыльце группа французов, с любопытством наблюдающая пробегание странной толпы: интереснейшее явление, этот русский народ, вроде бы белые, но абсолютно не европейцы.