Свобода, оказывается, лишь в том, чтобы выбрать тупик по вкусу…
Я чувствую, что многие люди лишены права сделать свой собственный выбор, и я был благословлен, чтобы иметь возможность делать то, что я хочу.
Свобода, оказывается, лишь в том, чтобы выбрать тупик по вкусу…
Я чувствую, что многие люди лишены права сделать свой собственный выбор, и я был благословлен, чтобы иметь возможность делать то, что я хочу.
— Мне действительно необходимо брать с собой твою маленькую И. И.-игрушку?
— Вместе веселее, не так ли?
— Да, какая разница... Другой И. И., но это по-прежнему всего лишь LQ-84.
— А твой И. Н.?
— Ого, оно ещё и разговаривает?.. Я — Хамсин, также известный как «Песчаная Буря».
— Над следующим заданием вы будете работать вместе.
— Напяливай ошейник, щенок. И запомни: мы принесём в эти земли свободу, даже ценой своих жизней. Но всё же лучше — их.
— Я... ничего не знаю о свободе...
— Тогда готовься к обучению.
— Мы ещё посмотрим, кому нужно учиться...
— Мистраль, наша миссия в... распространении свободы? Если так, то почему у меня никогда не было права выбора?
— Почему? Ну, это... оно было...
Мы вольны выбирать свой собственный путь. Есть те, кто попытается отнять у вас эту свободу, и многие из вас — увы, — с радостью предоставят им эту возможность. Но именно способность выбирать то, что для нас истинно, и делает нас людьми.
Демократия предоставляет каждому свободу выбирать наименьшее зло как наилучшее решение. Все остальное запрещено правилами игры.
Справимся ли мы с такой ношей — свободой выбора и правом сотворения собственной жизни?
Мы спускались в долину, когда я начал осознавать, что не помню, как попал в заповедник. Мне захотелось получить от старика хоть какие-нибудь объяснения. Кажется, я сделал неуклюжее замечание о том, что, должно быть, неплохо себя чувствуют те счастливчики, которые могут себе позволить жить среди такой красоты. На что он раздраженно ответил: «А кто тебе не дает быть в их числе?»
Я завел заезженную пластинку о том, что не каждый рождается в роскоши, и никто не может выбирать свою судьбу. Смотритель взглянул на меня, как на идиота, и сказал: «В том-то и дело, что каждый человек свободен выбирать себе любую судьбу. Единственная свобода, которой мы располагаем — это свобода выбора. Каждый может выбирать все, что захочет».
Такое суждение никак не укладывалось в мои представления о жизни, и я начал было возражать. Но Смотритель даже не захотел слушать: «Глупец! У тебя есть право выбирать, но ты им не пользуешься. Ты просто не понимаешь, что это означает — выбирать».
Слыхал я, как люди восхваляли свободу, — пробормотал он, — а вот теперь мне хотелось бы, чтобы какой-нибудь мудрец надоумил меня, что делать с этой свободой!
Зато всем повезло родиться свободными, и каждый волен сделать свой выбор: умереть в бою, защищая эту свободу, или жить на коленях.