Но мы-то знаем, что сны — это серьезная психическая болезнь.
... болевые — отрицательные — слагаемые уменьшают ту сумму, которую мы называем счастьем.
Но мы-то знаем, что сны — это серьезная психическая болезнь.
... болевые — отрицательные — слагаемые уменьшают ту сумму, которую мы называем счастьем.
Я перестал быть слагаемым, как всегда, и стал единицей.
Мне никогда уж больше не влиться в точный механический ритм, не плыть по зеркально-безмятежному морю. Мне — вечно гореть, метаться, отыскивать уголок, куда бы спрятать глаза — вечно, пока я, наконец, не найду силы и...
Тут я на собственном опыте увидел, что смех — самое страшное оружие: смехом можно убить все — даже убийство.
Да, да именно! Надо всем сойти с ума — как можно скорее! Это необходимо — я знаю!
Вдруг телефонный звонок, голос — длинная, медленная игла в сердце.
Во мне теперь очень тихо и пусто — как в доме, когда все ушли и лежишь один, больной, и так ясно слышишь отчетливое металлическое постукивание мыслей.
Закрывши глаза, я мечтал формулами.
Я — изо всех сил — улыбнулся. И почувствовал это — как какую-то трещину на лице: улыбаюсь — края трещины разлетаются все шире — и мне от этого все больнее.
Если через «Л» обозначим любовь, а через «С» смерть, то Л=f(C)