И стынет в кружке горький чай,
И одиночество пора встречать.
Неправильно рожать детей под влиянием потребности, неправильно использовать детей для того, чтобы заполнить свое одиночество, неправильно придавать смысл своей жизни, производя на свет очередную копию себя. Неправильно и пытаться обрести бессмертие, отправляя в будущее свое семя, — словно бы в сперме содержалось сознание!
Одиночество — прекрасная вещь; но ведь необходимо, чтобы кто-то вам сказал, что одиночество — прекрасная вещь.
Что означает это внезапное пробуждение – посреди этой темной комнаты, в шуме города, ставшего вдруг чужим? И всё мне чужое, всё, ни одного близкого существа и негде залечить рану. Что я делаю здесь, к чему эти жесты, эти улыбки?
Я не из этих краев – и не из других.
И окружающий мир – всего лишь незнакомый пейзаж, где сердце мое уже не находит опоры. Посторонний: кто в силах понять, что значит это слово.
Чуждо, признать, что все мне чуждо.
Сирота – значит, делай что хочешь, всё равно никто ответа не спросит. Зато и его самого любой мог обидеть, не опасаясь отмщения, потому что мстить будет некому…
И мальчик стал думать о том, как интересно быть сиротой, но потом вспомнил, как впервые пошёл один на охоту – и ужаснулся, поняв, что сироту никто не ждал из зимнего леса домой, к тёплому очагу, к миске со щами.
Чем глубже мое одиночество, без друзей, без поддержки, тем больше я должна уважать себя.
Как вы меня задолбали, молочные коровы, вы все ищете «нечто приличное». А на *** вам нечто приличное, если вам так плохо? Вот мне не плохо одной, мне зашибись, я не ищу ничего приличного. Потому что и без того жить интересно, ***ь.
Люди часто не доверяют друг другу по непонятным причинам, они просто отворачиваются друг от друга в самый нужный момент и спокойно засыпают, чтобы в цветной темноте смотреть свои кошмары.
Доверие же заставляет тебя отказаться от индивидуального просмотра снов, доверие, вообще, вещь коварная, она открывает тебя, как порножурнал, на самой неподходящей странице, попробуй теперь объясни, что и как ты имел в виду.
В таких случаях доверие становится обременительным, и ближние твои удаляют тебя из своей жизни, словно швы от хирургических вмешательств.
Sayfa no — нет. Cilt no — нет. Hane no — нет.
Имя матери? Я дитя улиц, брат.
Дитя, у которого не взлетает воздушный змей.
Дитя, что забывается во сне.
Дитя, что играет со сказочными героями.
Это я и есть.
У меня должна была быть мать.
Брат, какое на вкус материнское молоко?
Как мамы ласкают своих детей?
Кто знает, как пахнет мама?
Мама...
Ты сможешь нарисовать для меня маму?
Маму... для дитя, что замерзает в холоде и темноте.
Маму... для забытого испуганного дитя.
И рядом меня нарисуешь, брат.
Sayfa no — нет. Cilt no — нет. Hane no — нет.
Тебя душило одиночество, когда ты осознавал, что у тебя никого нет?
У меня еще и отец должен был быть.
Одолжи мне свои сны, брат.
Я бесплатно почищу твою обувь.
Мне... свои сны. Сны, брат.
Не бери в голову.
Я дитя улиц, брат.
Дитя, у которого не взлетает воздушный змей.
Дитя, что забывается во сне.
Дитя, что играет со сказочными героями.
Это я и есть.
Sayfa no — нет. Cilt no — нет. Hane no — нет.
И Жанне казалось, что душа её словно ширится и начинает постигать невидимое, а эти рассеянные среди полей огоньки вдруг вызвали в ней острое ощущение одиночества всех живых существ, которых всё разъединяет, всё разлучает, всё уносит далеко от тех, кого они хотели бы любить.
— А вы знаете, — вдруг сказала Галя, — сколько в нашем городе вот таких одиноких Чандров и Тобиков?
— Сколько? — спросил Чебурашка.
— Много, — ответила девочка. — У них совсем нет друзей. К ним никто не приходит на день рождения. И никто их не пожалеет, когда им бывает грустно.
Cлайд с цитатой