Я сейчас не хочу заходить в интернет, потому что там везде пишут: «Плохо живем». Я думаю, сука, ты пишешь в интернет через ноутбук. Как ты плохо живешь? Ты бы плохо жил, если бы фразу «плохо живем» писал на заборе кровью из пальца.
А на последнем издыхании ты оглянешься на те времена в своей жизни, когда ты мог реализовать весь свой потенциал, и действительно чего-то достичь.
Но вместо этого, ты читал комиксы в интернете.
Раньше люди фотографировались не на аватар, а на память. И люди не фотографировали котов. А если кот и попадал в кадр, то он получал трендюлей, а не лайки.
…Иногда так хочется забыть о жестяном ящике, набитом микросхемами, не открывать волшебные ворота в огромный и пленительный мир. Побыть в обычной комнате, где отстают у потолка обои, где скрипит рассохшийся паркет, тянет холодком из форточки… где женщина, которую любишь, напевает на кухне, готовя завтрак для тебя, лоботряса...
Мы сейчас можем изменить себе внешность как угодно: татуировки, пирсинг, шрамирование. В Советском Союзе человек мог изменить себе внешность двумя способами: отрастить усы или сбрить усы, причём это касалось и мужчин, и женщин.
В интернете можно найти немало такого, от чего даже у видавших виды чертей волосы дыбом встанут.
Они боятся сделать шаг. Показать лицо, позвонить и сказать правду, встретится за чашечкой горячего ароматного напитка и поговорить. Да просто быть собой, не той смешной марионеткой образа с мышлением поисковой программы и безвкусно идеальной красотой аватарок, а просто человеком, не больше, но и не меньше. Они скребут изнутри панцирь иллюзорного одиночества и ждут того, кто сделает шаг за них, занимая свой досуг поиском всё новых и новых самооправданий бездействию. Они боятся сделать шаг, потому что за окном дождь, а не Эйфелева башня в лучах солнечного Парижа, волосы растрепаны, возле глаз пролегли первые морщинки, в словах то и дело чувствуются пробелы знаний и дрожь неуверенности, настроение портится невзначай, медленная жизнь оседает тучностью тела, творчество тает в бытовухе, сказочные дворцы превращаются в облезлые обои и невымытую посуду, свобода в ворчащих стариков родителей, богатства души теряются за нищетой быта и недовольным начальством на работе, а сам человек уже не хочет быть собой, вживаясь в свою любимую марионетку, не способную, не готовую сделать шаг. Но, Боже мой, как легко шагать по тряпичному миру общей нерешительности.
— Руслан, скажите мне, где, где мужчина? Где тот, который скажет: «Вера, мне не важно, что ты шикарно выглядишь, что у тебя грудь третьего размера, что у тебя длинные ноги, шелковистая кожа... Мне важно то, что у тебя внутри, твой внутренний мир! Мне важно то, что ты любишь Чехова. Мне важно то, что ты знаешь три языка. Мне важно то, что ты любишь живопись». Где он?!
— Вы любите Чехова?
— Руслан, представьте себе.
— Знаете три языка?
— Даже больше.
— Любите живопись?
— Очень люблю.
— Вера, эта информация делает вашу грудь третьего размера ещё больше.
Мой муж очень любил жизнь. Больше, чем меня. Поэтому мне пришлось разлучить их с этой сучкой.
Интернет – это словно иная жизнь, каждый человек может менять маски, находясь там. В реальности же, ты видишь его перед собой, ты чувствуешь его. В каждом реальном человеке есть что-то приятное, необычное, а в Интернете же все одинаковы, словно созданы по шаблону.
Cлайд с цитатой