— Ты больше не железный человек! Ты просто ужравшийся мужик в доспехах!
Мне некогда встречаться, я хочу сейчас кого-то, думаю, это она.
— Ты больше не железный человек! Ты просто ужравшийся мужик в доспехах!
— Эта голубка — мясорубка. Бойцы называют его дядюшкой гаспачо, или волшебный дракон.
— Не хуже кубинских, полковник. Не хуже Каиба или Монте-Кристо. Это кинетические ракеты с тепловым наведением со вторичным зарядом циклотриметилен-тримипрамина. Способны разворотить бункер, и следом тот, что под ним. Была бы еще чуть умней — писала бы книги, на фоне которых Улисс показался бы детской пачкотней. И сама бы их читала. Это моя Эйфелева башня, моя третья симфония Рахманинова, моя Пьета. Абсолютно элегантна, безупречно красива, она способна уменьшить количество обитателей любого отдельно взятого сооружения до нуля. Я называю ее «бывшей женой».
— Кто здесь Тони Карк?
— Здесь! Вот он. Вот он Тони Карк! Теперь только так тебя и буду звать. Столик, пожалуйста, для мистера Карка! Вернее, насест.
— Раньше боксировали?
— Да. Приходилось.
— Что-то типа тайбо? Попу качали? Пресс на скамейке?
— Кхм...
— Вам что-то было нужно?
— Ничего. Прощайте.
— Удачи.
— Пока.
— Спасибо.
— Вы нам нужны.
— Да. Более чем.
— Не настолько.
— Вот эта история будет, что надо!
— Ага, если не помрём.
— Ха, я ещё жениться хочу.
— Выживем — я на тебе женюсь!