Нил Гейман. Сыновья Ананси

Толстому Чарли хотелось пить, и голова у него болела, во рту было гадостно, глаза – слишком маленькие для головы. Все зубы зудели, желудок жгло огнем, а спина болела такой болью, которая начинается от коленей и доходит до лба, мозги у него как будто изъяли и заменили ватными тампонами, иголками и булавками, вот почему тяжело было даже попытаться думать, а глаза стали слишком круглыми и за ночь выкатились, а потом их прибили назад кровельными гвоздями…

К тому же любые звуки громче трения друг о друга молекул в броуновском движении – выше его болевого порога. А еще ему хотелось умереть.

0.00

Другие цитаты по теме

C песней можно делать многое. Не только создавать миры и воскрешать сущее.

Если тебя, Толстый Чарли, спросят, хочешь ли ты дожить до ста четырёх лет, скажи «нет». Всё болит. Всё. У меня болит в тех местах, которые наука даже ещё не открыла.

Самое главное в песнях — то, что они совсем как истории: ни черта не стоят, если их никто не слушает.

Люди отвечают на истории.

Они рассказывают их самим себе.

Истории разлетаются, и когда их рассказывают, меняют рассказчиков.

У нас тяжелое сердце. Печаль покрыла нас, как пыльца в сезон сенной лихорадки. Тьма — наш удел, а несчастье — единственный попутчик.

Даже если ваша курица обыкновенно несёт золотые яйца, она рано или поздно всё равно попадёт на сковородку.

Миссис Хигглер шмыгнула носом.

— Беда с вами, молодежью,  — сказала она. — Вы думаете, будто всё знаете, а сами только вчера на свет родились. Да я за свою жизнь забыла больше, чем ты когда-либо знал.

Интересно, отличается ли тишина могилы от, скажем, молчания космоса?

Дейзи посмотрела на него с таким выражением, с каким Иисус мог бы посмотреть на человека, который только что сообщил, что у него, кажется, аллергия на хлеб и рыбу, и попросил по-быстрому приготовить ему салат с курицей: в этом взгляде были жалость и почти бесконечное сострадание.

Человек должен тянуться за чем-то, за тем, что не может достать, иначе зачем небеса?