Я не человек и я не животное. Что-то я должен сделать прежде чем смогу уйти.
Здесь жили глупые грубые сукины дети, которые думали, что могут нанять смерть как легавого для фирмы.
Я не человек и я не животное. Что-то я должен сделать прежде чем смогу уйти.
Здесь жили глупые грубые сукины дети, которые думали, что могут нанять смерть как легавого для фирмы.
Тетушка Мария целый день ест конфеты, читает любовные романы и гадает по картам, липким и испачканным в шоколаде. От нее исходит тяжелый сладкий дух. Печальный и неумолимый, он изливается из нее, словно пена. Vecinos боятся этой сладости, которую они с фатализмом относят к разряду стихийных бедствий вроде землетрясения и вулканов. Они называют это «Сахар Марии». В один прекрасный день он может растечься и превратить город в торт.
Я замечаю, что если что-то остается на подносе или в стакане, то официанты ссыпают или сливают это в баки — одни для жидких, другие для твердых отходов. После того как мы прошвырнулись и слопали все, что могли, нас собирают на балконе, выходящем на главные ворота, где толпятся в ожидании бедняки из Марракеша. А. Дж. обращается к нам с краткой речью о том, как важно поддерживать в сознании туземцев сильный благородный образ, и в этот миг панель в стене по одну сторону ворот откатывается, и вылезает огромный фаллос, писающий мартини, супом, вином, кока-колой, гренадином, водкой, бурбоном, пивом, горячим ромом с маслом, розовым джином, коктейлем «Александр», глинтвейном, кукурузным виски в корыто длиной сорок футов с надписью ВЫПИВКА. Из панели по другую сторону ворот выпирает резиновая задница, извергая запеченную треску, селедку, утиную подливку, мясо со специями, персиковое повидло, сиропы, соусы, джем, жирные кости и хрящи в корыто с надписью ЖРАТВА. Вопя, клацая челюстями, истекая слюной, толпа кидается к корытам, зачерпывая еду и питье обеими руками. Облаками поднимается рвотный запах.
Его жена продолжила: «Да это ходячий труп», — заявила она. Одри был готов с ней согласиться, только не знал, чьим трупом он был. И мучительно осознавал свое неблагополучие.
Под предлогом контроля за наркотиками по всему западному миру основаны репрессивные полицейские государства. Тщательное программирование мыслей, чувств и смысловых представлений с помощью технологии, изложенной в циркуляре 2332, позволяет полицейским государствам поддерживать демократический фасад, под прикрытием которого они объявляют уголовниками, извращенцами и наркоманами всех, кто выступает против машины контроля.
Цель в жизни — это здорово. Это пять. Сразу появляется блеск в глазах, движения приобретают осмысленность, куда-то девается амебообразность и стремление пятой точки продиффундировать в структуру дивана. Немаловажное дополнительное условие — целиться желательно получше и в нужном направлении, чтобы потом не вопрошать своего ангела-хранителя, с чего это он так лоханулся.
— Почему вы считаете, что дело, которому ты служишь, важнее собственной судьбы?
На миг задумавшись, он сказал:
— Я не отделяю одного от другого.
— Да, — кивнул я.
Все стремятся к некоему идеалу жизни, который пытаются достигнуть через определенные маяки, при том что жизнь бушует вокруг этих маяков, совершенно непредсказуемая и неостановимая.