— Может я и не видел войны, но я знаю взгляд человека, который любит убивать. Тебе это легко.
— Просто я это умею. Слово «легко» тут неуместно.
— Может я и не видел войны, но я знаю взгляд человека, который любит убивать. Тебе это легко.
— Просто я это умею. Слово «легко» тут неуместно.
— Стой! Не вынуждай меня стрелять!
— Никто не вынуждает тебя стрелять — это решение тебе предстоит сделать самостоятельно и прожить с ним до конца своих дней.
Убийство действовало на него так, как на других действует героин... Каждая новая порция приносит лишь временное облегчение, порождая тягу к очередной, все увеличивающейся дозе. Чувство приятного удовлетворения исчезло, и на смену ему снова пришло желание.
Если за убийство родичей проклинают, что тогда делать отцу, когда один его сын убивает другого?
Убивать людей хорошо, судя по Библии. Библия — одна из самых кровавых книг в истории человечества.
Чудовище умерло; чудовище бессмертно. Его можно поймать; его не поймает никто и никогда. Охоться за ним хоть тысячу лет, оно всё равно избежит твоей хватки. его можно убить, раскромсать на части и рассовать по банкам с формалином, или разбросать по четырём сторонам света, но оно всё равно останется в одной десятитысячной дюйма от твоего поля зрения. И это будет всё тот же монстр, только с другим лицом. Я мог убить его, неважно, как. Я убью его в следующий раз, и потом, и снова, и у него каждый раз будет новое лицо, хотя монстр останется прежним. Монстр всегда остаётся прежним.