Раз не можешь ни с кем ужиться на одном месте, значит твоё предназначение — это дорога.
— То было не моё место.
— А где же тогда твоё?
— Где воздух лёгкий и всё-всё, каждая мелочь, обволакивает, как перчатка пальцы.
Раз не можешь ни с кем ужиться на одном месте, значит твоё предназначение — это дорога.
— То было не моё место.
— А где же тогда твоё?
— Где воздух лёгкий и всё-всё, каждая мелочь, обволакивает, как перчатка пальцы.
Время в дороге растягивается, оно обманно. Кто идёт, не считает часы, не гонит годы.
— То было не моё место.
— А где же тогда твоё?
— Где воздух лёгкий и всё-всё, каждая мелочь, обволакивает, как перчатка пальцы.
Представляла, как она будет разносить путникам в глиняных чашках тёплую цветочную воду; как женщины постелют им на земле солому, дадут по вышитому одеялу, а там ночь… и всё может случиться. Всё может случиться, когда рядом Тот самый.
— Живёшь или не живёшь у себя дома?
Я разглядывала изумрудные вены на её запястьях.
— Кажется, не живу.
— Тогда и не надо там оставаться.
Я поглядел в окно на большой темнеющий город — одному жить в таком особенно невыносимо.
... когда человек оказывается на своём месте, он – весь, целиком – внезапно обретает смысл.
Я был сиротой, потому мне ничего не оставалось, как отправить себя в дороги. Только с них меня и не гнали.