Павел Архипович Загребельный. Роксолана

Другие цитаты по теме

Ведь когда человек не загребает богатство, для обретения которого ему достаточно протянуть руку, он неизбежно становится загадочным, смущает и раздражает простые умы. А между тем есть вещь значительнее богатства — власть. Кто владеет богатством, тот владеет еще не всем. Только власть может дать полное удовлетворение всем человеческим страстям.

Как ни печалиться,

В надежде сердцу ни тщиться

Об участи лучшей,

Не угадать человеку судьбы, -

Так и живётся ему.

Умного всегда легче предостеречь, а то и напугать, чем глупого.

Человек, облеченный властью, отличается от обыкновенного человека так же, как вооруженный от безоружного.

Даже царства имеют свои судьбы – счастливые или несчастные, а люди и тем более.

Трех вещей жаждет прежде всего человек. Первое: жить. Всегда, хоть на день или на час больше другого, но жить, жить! Второе: быть счастливым. Счастье можно найти даже в страдании, если это страдание от любви или ненависти, можно быть счастливым и умирая, но когда умираешь борясь, превозмогая, побеждая. Любовь может стать величайшим счастьем, но как же много нужно еще для этого, ибо не одной только любовью жив человек. Поэтому неизбежно выплывает третья предпосылка человеческого существования: знания. Даже ребенок не хочет жить в незнании. Жить, чтобы искать истину, и в этом счастье.

Человек, став на ноги и возвысившись над миром животных, сразу как бы раздвоился на часть верхнюю, где дух и мысль, и нижнюю, которую телесность тянет к земле, толкает к низменному, к первобытной грязи. Верхней служат мудрецы и боги, нижней — подхалимы. Они из человеческих отбросов самые древние. Покончить с ними невозможно. Единственный способ — снова встать на четвереньки?

Даже если вы кристально честный человек, без веры жить нельзя, ибо вера окрыляет и вселяет надежду.

Другие люди и существа — это одно. Но спутники — это нечто другое. Речь даже не о дружбе — тут ей и не пахнет. Просто спутников выбирает сама судьба.

В его сердце вновь начала расцветать надежда — этот неуничтожимый сорняк человеческой души.