Трудно найти Истину; но еще сложнее определить, что у нее красивее: лицо или одежды?
Посмотрев Истине в глаза один раз, набираешься скромности на всю оставшуюся жизнь.
Трудно найти Истину; но еще сложнее определить, что у нее красивее: лицо или одежды?
— Рядом с тобой я чувствую, что гуляю по лугу Истинного Знания, любуясь цветами Вечной Мудрости, — сказал Ходже Насреддину юный мистик, — но стоит мне оказаться одному, я тут же вязну в трясине Глубокого Невежества.
Ходжа задумчиво поглядел на своего ишака.
— Он тоже когда-то стремился к Истине, — заметил мудрец, — а постиг ее в виде седла и узды.
Человек обычно не дотягивается до солнца Истины, которую ищет; чувствуя это, ученые задирают нос, философы расправляют плечи, а поэты — крылья в попытке подняться над равниной Общественного Сознания — и падают, разбиваясь об острые скалы Неумеренного Практицизма или тонут в болоте Скептического Равнодушия.
У гениального поэта истина лежит между строк, у талантливого — между строф, а у среднего — между воплощениями.
Вряд ли Истина свалится на тебя с неба: чаще она хоронится в подземелье, подальше от нескромных глаз праздношатающейся публики.
Мир, на взгляд ученого, чересчур широк и излишне предметен, — поэтому он не одобряет Бога, доставившего ему столько хлопот на пути к истине, и в отместку называет себя атеистом.
Вряд ли Истина свалится на тебя с неба: чаще она хоронится в подземелье, подальше от нескромных глаз праздношатающейся публики.