И на твоем надгробии будет написано: «Получил пощечину от Маршалла настолько сильную, что умер».
К пятому классу я вырос до метра девяноста пяти и вдруг перестал!
И на твоем надгробии будет написано: «Получил пощечину от Маршалла настолько сильную, что умер».
— Поверь, мы не станем одними из тех, кто с появлением ребенка превращается в зомби.
— Да уж, Робин, мы не одни из тех... кто с появлением зомби... превращается в ребенка.
– Я даже не думал, что Барни можно так легко ранить.
– Полагаю, что никому не нравится то чувство, когда ты остаёшься один в этом мире.
Так, я на работу. Мне, знаете ли, нужно освободить стол от ненужных бумажек. Для стопки таких же ненужных бумажек. Но оно того стоит, не так ли? Ведь я делаю этот мир... таким же.
— Ну ничего ты даешь, еще одну книгу, говоришь, написал. Ты прямо как этот, как его там, Стивен Кинг какой-то!
— Слушай, мужик, можно я зайду на одну страничку? Хочу показать тебе нечто очень клёвое.
— Что? Нет, нет, нет.. Результаты экзаменов! Там моё будущее!
— Поверь мне, тебе нужно это увидеть!
— Что такого важного тебе нужно увидеть прямо сейчас?
— Это видеоролик, где собака пукает на ребёнка.
— И на кой же ж хрен мне смотреть на такую бредятину?? Как я вообще могу смотреть на такое? Зачем мне хотелось бы увидеть такую хренотню? Ради этого ты хочешь подвергнуть мои глаза и мой мозг чему-то, что отвратительно обогатит мою жизнь, да?
— Но там собака пукает на ребёнка!
— Остался один час до конца отсчета, и я влеплю тебе пощечину.
— Я не боюсь.
— Тогда почему у тебя правая щека дергается? Может быть потому, что будущий я влепил пощечину будущему тебе так сильно, что это отдается обратно в настоящее, сотрясая пощечино-временной континуум?
— Пожалуйста, не бей меня!
Я вернусь, когда ветер, судьба и случай вернут меня обратно. То есть завтра. Завтра день сытного стейка.
Здесь все такое темное и небрежное, и, похоже, всё очень нелегально. Это все равно, что находиться в голове Барни.