Когда кончаются доводы, начинают говорить пушки. Сила — последний аргумент тупицы.
Великие вопросы времени решаются не речами и резолюциями большинства, но железом и кровью!
Когда кончаются доводы, начинают говорить пушки. Сила — последний аргумент тупицы.
Великие вопросы времени решаются не речами и резолюциями большинства, но железом и кровью!
Мы должны быть достаточно сильны, чтобы выиграть войну, и достаточно мудры, чтобы ее избежать.
— На настоящей войне в девяти случаях из десяти побеждает тот, чьи силы больше.
— Значит, мы — десятый случай.
... Здесь людям ещё хочется найти себе хозяина, здесь слишком много значит понятие силы — прошлое так близко, что, впусти его палец в щель, оно войдёт и усядется посреди комнаты. А рядом с силой присядет и предательство — слабость, которая ради того, чтобы примазаться к силе, готова топтать ногами ещё более слабых. Ранмакан (предатель) опаснее генералов. Генералы видны издали — они откровенны. Ты сразу знаешь, чего от таких ждать, а Ранмакан играл со мной в шашки и в нарды. И заведовал мастерской.
Как начинается современная немировая война? Глупые бросаются вперед, умные бегут за ними, чтоб остановить. А погибают все.
Хорошая стратегия — это только экономия народных сил. Если этих сил мало — не поможет никакая стратегия. Если этих сил много — то, в крайности, можно обойтись и вовсе без стратегии, — как обошелся Сталин во Вторую мировую войну или Кутузов — в Первую Отечественную. Германский генеральный штаб и германская армия обеих мировых войн были, по-видимому, квалифицированнее всех остальных в мире, — что не помешало Германии проиграть обе мировых войны.
— Тактика Пачеко — рассказать тысячу выдумок, чтобы одна из них в итоге показалась похожей на правду. И если вы вступите с ним в переговоры, будет казаться, что он говорит тысячу истин.
— И что вы предлагаете?
— Используйте силу. Сильный король всегда в почёте. Народ поймёт, что ваше возмущение справедливо против такой клеветы!
— Сожалею. Но я вступлю в переговоры. Я должен избежать войны.
— Вы учитываете последствия такого решения?
— А вы? Можете учесть, сколько мужчин погибнет на поле брани? Можете хотя бы вообразить, сколько детей и женщин умрут от голода, потеряв урожаи? Мендоса, моя честь стоит гораздо меньше, чем всё это.
Горе тому государственному деятелю, который не позаботится найти такое основание для войны, которое и после войны еще сохранит свое значение.