В прошлом так же мало реальности, как и в снах.
Задайте себе вопрос... Когда вы вспоминаете прошлое, всегда ли вы способны распознать, какие события были реальностью, а какие были фантазиями или снами? Можете ли вы уловить грань между ними?
В прошлом так же мало реальности, как и в снах.
Задайте себе вопрос... Когда вы вспоминаете прошлое, всегда ли вы способны распознать, какие события были реальностью, а какие были фантазиями или снами? Можете ли вы уловить грань между ними?
— Это был всего лишь сон, да? — её голос звучал тихо, а на лице отразилась то ли грусть, то ли сожаление.
— Не знаю, что ты имеешь в виду, но, когда я пришел сюда, — он тяжело вздохнул, — Ты сидела здесь, приложив пистолет к виску.
Талигойя и впрямь застряла между «вчера» и «сегодня».
Его род, род Окделлов, был старшим в Доме Скал, по легендам ведущим свою родословную от одного из Четверых. На гербе Окделлов изображался золотой вепрь у подножия чёрной скалы, скалы были и на гербах кровных вассалов – Карлионов, Тристрамов, Рокслеев. «Незыблем» – это слово с герба сюзерена входило в девиз каждой фамилии Дома. В чём незыблем? В глупости? В упрямстве? И были ли они, их всесильные предки, завещавшие мудрость и силу избранным и покинувшие Талигойю для смертельного боя, или же великое прошлое – это сказки? Обычные сказки, придуманные дикарями, некогда населявшими Золотые земли?
Этот город больше, чем реальность, но меньше, чем сон, потому что это чужой сон, улыбка Альмутасима, свет в середине тоннеля, до конца которого еще никто не добирался живым...
— Я предлагаю каждому из вас его заветное желание.
— А что именно?
— Новые ощущения… Множество новых ощущений…
— Что за новые ощущения?
— Например, ощущение реальности.
— Едва ли это чье-либо заветное желание, — засмеялся Брафф.
— Оно будет таковым, потому что я предлагаю вам пять разных реальностей — реальностей, которые вы можете создать каждый сам для себя. Я предлагаю вам миры, созданные вами самими. Например, миссис Пил может быть счастлива, убив в своем мире мужа, однако, мистер Пил может сохранить жену в своем. Мистеру Браффу я предлагаю мир мечты писателя, а мистеру Финчли — грезы художника…
— Это сны, а сны — дешевка, — сказала Феона. — Мы их видим и так.
— Но рано или поздно вы просыпаетесь и платите горькую цену, сознавая это. Я же предлагаю вам пробуждение от настоящего в будущей реальности, которую вы сможете создать по своим желаниям — в реальности, которая никогда не кончится.
Не испытываю я обычно и сентиментальности — другой эмоции, которая часто заставляет нас оборачиваться и возвращаться назад... и часто разочаровываться в результате этого, ибо в наших воспоминаниях идеализированный образ прошлого порой затмевает реальную картину вещей.
Вы знаете, разница между сном и реальностью иногда небольшая. Для натур впечатлительных, вроде вас, она, эта разница, боюсь, вообще отсутствует.