Тот, кто ест блины с вареньем, не может быть так уж жутко опасен. С таким можно поговорить.
Всё очень неопределённо и это-то меня и успокаивает.
Тот, кто ест блины с вареньем, не может быть так уж жутко опасен. С таким можно поговорить.
— И ещё они ведут порочный образ жизни...
— Порочный образ жизни? Что это значит?
— Точно не знаю. Наверное, топчут чужие огороды и пьют пиво.
— Странная штука любовь, — сказала как-то раз София. — Чем больше любишь кого-нибудь, тем меньше он думает о тебе.
— Так и есть, — согласилась бабушка. — И что же тогда?
— Любишь дальше, — горячо ответила София. — И все ужаснее и ужаснее.
... У моря иногда хороший характер, иногда плохой, и невозможно понять, почему. Ведь мы видим только поверхность воды. Но если любишь море, это не имеет значения. Тогда принимаешь и плохое и хорошее...
Как жаль, что всё самое интересное кончается тогда, когда его перестаёшь бояться и когда тебе, наоборот, уже становится весело.
Иногда, за вечерним чаем, на меня снисходит странное ощущение того, что меня не существует.
Муми-тролль взглянул на куст жасмина — сплошное сплетение голых веток — и с ужасом подумал: «Жасмин умер. Весь мир умер, пока я спал. Этот мир принадлежит кому-то другому, кого я не знаю. Быть может, Морре. Он не создан для того, чтобы в нем жили муми-тролли».