Мне надоело вылавливать доллары из трусиков на колледж. Теперь я студентка!
— Народ парится в аудиториях, а мы… играя, мочим инопланетян!
— Мы учимся платить кровью за цивилизацию, когда дипломатия провалилась.
Мне надоело вылавливать доллары из трусиков на колледж. Теперь я студентка!
— Народ парится в аудиториях, а мы… играя, мочим инопланетян!
— Мы учимся платить кровью за цивилизацию, когда дипломатия провалилась.
Налоги? Суть этой хрени вот в чем. Если ты богат, власти защищают и твой доллар, и твою кучу дерьма.
— Мм... я догадался. Ты хочешь, чтобы я подписал петицию, запрещающую меньшинствам вступать в яхт-клубы.
— Я председатель студенческого комитета по внешним связям колледжа Херман.
— А, это был следующий вариант, следующий. Звучит очень важно. Желаю тебе победы на конкурсе красоты Хер-ман.
Это не профриентация, это дезо — профориентация. Вас ориентировали многие годы. Ничего у меня не спрашивайте, я ни черта не смыслю, сами решайте. И это правильно. Я хотел, чтобы вы занимались чем-то важным, мечтали и изобретали. Это важно.
— Ты помнишь, как мы украли у моей мамы противозачаточные таблетки?
— Да, и родилась Лиззи. Понятно и сейчас всё хуже. А это что за народ?
— Я заказал их по каталогу хаос, но забыл тебе сказать.
— Я мечтал учиться в колледже. Но не смог поступить. Служил в армии. В пивных частях А однажды я сунул нос куда не следует, и вдруг налетело ЦРУ. Мне промыли мозги и теперь я ничего не помню. Найдешь для меня комнату? Я получил пособие. Сразу на четыре года мог бы заплатить.
— Ты принят.
— Знаете, многие говорят, что в колледже молодые люди, юноши и девушки, расширяют свои представления о мире. Впитывают новые идеи, набираются жизненного опыта. Начинают длинный путь от невинной юности к взрослению и гражданской ответственности. Но разве все это не куча ослиного дерьма? Знаете, мы пичкаем детей красивыми словами, чтобы завлечь их в колледжи. Мы верим, что их жизнь будет лучше. Но все мы знаем, что всего лишь выращиваем новое поколение покупателей и продавцов. Покупателей и продавцов! Сутенеров и проституток. И мы ввергаем их в пожизненный ад долгов и трусости. Но вы хотите, чтобы я разжевал? Приукрасил? Вся эта молодежь поступает в колледжи только под одной причине. Ради хорошей работы. Ради хорошей работы с приличным начальным заработком.
— Убедительно. То, как вы это сказали, — рациональный подход к образованию. Огромная редкость. Я тащусь.
— Мистер Гейнтс? Отвечайте на вопрос.
— Я не собираюсь отвечать на вопрос, вы уже все решили. Я спец по отшиванию. И все понял по вашим лицам. Жаль, что вы судите нас по внешнему виду, а не потому, кто мы. Вы хотите, чтобы мы были, как они. Но дело в том, что мы другие. И я горжусь этим, черт возьми. Я имею в виду Херманн колледж и его 100-летнюю традицию. Но какую традицию? Унижение и подавление тех, кто хоть чуть-чуть другой? Насилие над подростками, из которых вырастают невротики с кофеиновой зависимостью.
— Твой липовый колледж — это вызов всем колледжам страны.
— Почему? Мы мешаем друг другу, а? Оставьте себе ваши оценки, структуру, правила, но не мешайте вам. Почему мы должны подстраиваться под вас?
— Ваше расписание курам на смех, а вы, сэр, — преступник.
— Нет, вы преступник. Вы крадете у подростков тягу к знаниям. Вот преступление.
— Знаешь, мне кажется, Би прав. И их система убила в нас желание мечтать...
— А как насчет вас, родители? Система пошла вам на пользу? Она научила вас следовать зову сердца или подчиняться, избегать риска? А вы сами? Вы хотели стать администраторами? Ваша честь. Вот вы. Может быть, вы хотели стать поэтом? А может, художником или артистом? Или просто объехать весь мир?