— Я отдам это мистеру Фоксу, но на этом все.
— Я зашил ваши раны, починил кости, но я не буду хоронить вас. Я похоронил достаточно членов семьи Уэйн.
— Я отдам это мистеру Фоксу, но на этом все.
— Я зашил ваши раны, починил кости, но я не буду хоронить вас. Я похоронил достаточно членов семьи Уэйн.
— Что будет с Бэтменом, когда вы, наконец, решите остепенится?
— Я и не задумывался... В смысле, насчёт остепенится.
— М-м. Как я и боялся. Если слишком долго ждать, можно упустить момент. Ловко вы справились в расследованием, мастер Брюс. Жаль, что нельзя было провести его из кабинета...
— Ты не боишься смерти. Думаешь, это делает тебя сильнее? Ошибаешься.
— Почему?
— Как двигаться быстрее, чем ты можешь, сражаться дольше, чем ты можешь, без самого мощного душевного импульса — страха смерти?
– Ты сам боролся с упадком Готэма многие годы всеми силами, всеми средствами, всем своим моральным авторитетом, и всем, чего ты смог добиться, была ложь. Теперь ты понимаешь: Готэм уже не спасти.
– Нет.
– Позволь ему умереть.
– НЕТ!
— Я делала то, что необходимо. Стоит раз уступить обстоятельствам, и уже не сможешь делать то, что хочешь.
— Начните заново.
— Можешь сказать «Я же говорил».
— Сегодня что-то не хочется... Но я же вам говорил.
— Вот вы где!
— Кия!.. Ой, Альфред! Извини, старик! Это всё мои невероятные рефлексы!
— Не стоило мне вот так к вам подкрадываться, сэр. Вы опять разглядывали старые семейные портреты?
— Ничего я не разглядывал!
— Сэр, мы ведь уже проходили через всё это в 2016. И в 2012. И в 2008. И в 2005. И в 1997. И в 1995. И в 1992. И в 1979. И в том странном и непонятном 1966...
— Я сильно постарел...
— Хотите поговорить о своих чувствах?
— Что?! Нет! Не хочу я ни о чём говорить!
— Сэр.
— Нет.
— Сэр!
— Нет! Нет! Нет! Нет! Нет!
— Сэр?
— Не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не-не! Бум-Чш! Бум-Чш! Боже, хоть бы мы это записали!
— ...
— Не записали? Альфред, что я говорил?! Всегда. Всё. Записывай!
— Осмелюсь предположить, что в борьбе с преступностью этот символ обеспечит надёжную защиту от насилия тем, кто вам близок.
— Тревожишься за Рэйчел?
— Вообще-то, сэр, я подумал о себе.
— Новое правило?
— Мы преступники, Альфред, всегда ими были, ничего не изменилось.
— Неет, изменилось... все изменилось. Люди падают с небес, а боги мечут молнии, невинные погибают. С этого все начинается, Сэр. Гнев, ярость, чувство полного бессилия. Хорошие люди становятся... жестокими.
— Мастер Брюс, чего вы боитесь?
— Змей?
— Нет.
— Клоунов?
— Нет. Быть вдали от семьи.
— Нет! Теперь змей-клоунов. Ты подсказал мне эту идею.