У него не было друзей. К нему относились как к мебели — полезной, но безликой, и такой же безмолвной.
Я думал, друзей теряют в ссорах, а они просто растворяются во времени.
У него не было друзей. К нему относились как к мебели — полезной, но безликой, и такой же безмолвной.
На пути к миллионам, которыми он владел сегодня, ему никто никогда не оказывал ему помощи. «Именно поэтому, — объяснял он, — никто мне никогда не мешал».
Я нашел тебя, потому что думал, что ты поможешь мне пасть. Теперь я боюсь, что ты станешь той, кто спасет меня от этого. Но я не знаю, буду ли я благодарен тебе.
Я вышел заявить, что я человек, существующий не для других. Заявить это необходимо, ибо мир гибнет в оргии самопожертвования.
Я не признаю никаких обязательств перед людьми, кроме одного — уважать их свободу и не иметь никакого отношения к обществу рабов. Я готов отдать моей стране десять лет, которые проведу в тюрьме, если моей страны больше не существует. Я отдам их в память о ней и с благодарностью к ней такой, какой она была. Это будет актом верности моей стране и актом отказа жить и работать в той стране, которая пришла ей на смену.
Представьте своего лучшего друга. Может быть, это ваша жена, или отец, или тот, с кем вы выросли... С ним вам не терпится поболтать в конце дня. Этот человек знает о вас абсолютно всё, всегда поддерживает...
А теперь представьте, что у него есть секрет. Даже не просто секрет, а целая вселенная тайн. Станете ли вы всё выпытывать? Или просто смолчите?
Что бы вы ни выбрали, жизнь уже не станет прежней.
... ничто не могло заполнить пустоту, образовавшуюся в его жизни после отъезда человека, которого он любил как брата.
Перемены — основной закон вселенной. Всё меняется. Времена года, листья, цветы, птицы, мораль, люди и дома. Это закон диалектики, Питер.
— А знаешь, Кэти, ты такая дурочка. Твой метод никуда не годится.
— Мое что?
— Твой метод. Нельзя же так прямо, не стесняясь, показывать мужчине, что ты от него практически без ума.
— А если так и есть?
— Да, но об этом нельзя говорить. Тогда ты не будешь нравиться мужчинам.
Она удивлялась временами, почему слова: Но он ведь умрет — значили так мало для них, а слова: Но он не государственный служащий — значили так мало для нее, и почему это так трудно было объяснить.