Сергей Довлатов. Соло на ундервуде. Соло на IBM

Другие цитаты по теме

Удивительно, что даже спички бывают плохие и хорошие.

— Здесь у вас сказано: «... И только птицы кружились над гранитным монументом...» Желательно знать, что характеризуют собой эти птицы?

— Ничего, — сказал я, — они летают. Просто так. Это нормально.

— Чего это они у вас летают, — брезгливо поинтересовался редактор, — и зачем? В силу какой такой художественной необходимости?

Литературе нельзя доверять свою жизнь. Поскольку добро и зло в литературе неразделимы. Так же, как в природе.

Исследователи и аналитики пришли к заключению, что современные любители литературы в 90% случаев — люди, которые увлекались чтением ещё до перестройки. И только 10% молодого населения страны посвящает себя чтению.

В сотнях томов вместо силы — напыщенность, вместо оригинального — чудовищное, вместо остроты — площадные шутки, — и между тем все чужое, все неестественное, все не существующее в наших нравах. А что за дело критике? Какая нужда ей, что литература принимает такое гибельное направление? Разве оно помешает сбыту дурных книг? Напротив, поможет.

Гласность — это правда, умноженная на безнаказанность.

У Иосифа Бродского есть такие строчки:

«Ни страны, ни погоста,

Не хочу выбирать,

На Васильевский остров

Я приду умирать...»

Так вот, знакомый спросил у Грубина:

— Не знаешь, где живёт Иосиф Бродский?

Грубин ответил:

— Где живёт, не знаю. Умирать ходит на Васильевский остров.

Любовь к чтению сближала Ирку с Матвеем. Правда имелось существенное отличие. Ирка, как идеалистка, читала для того, чтобы жить по прочитанному. Багров же потреблял литературу скорее как грамотный складыватель буковок с позиции: «Ну-с, чем вы меня ещё порадуете?». К тому же Ирка читала ежедневно, без пауз, а Матвей запойно. Он мог прочитать три книги за два дня, а потом не читать, допустим, месяц. Новую порцию впечатлений и мыслей он заглатывал жадно и не разбирая, как крокодил добычу, после чего долго — несколько дней или недель — её переваривал.

Художественная литература, это освященное веками прибежище всех неприкаянных.

Гласность — это правда, умноженная на безнаказанность.