Все места будут для вас одинаковы, пока вы сами не изменитесь. Когда вы сами относитесь к себе как к дерьму, вам и вокруг все дерьмом кажется.
... он чувствовал себя предателем, словно фермер, который успокаивает свою корову по дороге на бойню.
Все места будут для вас одинаковы, пока вы сами не изменитесь. Когда вы сами относитесь к себе как к дерьму, вам и вокруг все дерьмом кажется.
... он чувствовал себя предателем, словно фермер, который успокаивает свою корову по дороге на бойню.
Стареть — это все равно что ехать на машине по снегу, который с каждой минутой становится все глубже и глубже. А когда ты погружаешься в него по колеса, то начинаешь просто буксовать на месте. Это и есть жизнь. И никакие снегоочистители не придут к тебе на помощь. И корабль никогда не приплывет за тобой. И спасательных шлюпок нет ни для кого. И ты никогда не выиграешь. Тебя не будет снимать оператор, и не найдется никого, кто следил бы за твоей борьбой. Это и есть жизнь.
И если мир представляет собой лишь гонки на выживание, то кто осудит его, если он выйдет из борьбы?
Сегодня грецкий орех, а завтра — весь мир. Ползучая неизбежность.
Когда мне уже было четырнадцать (и я брился два раза в неделю, надо или не надо), гвоздь в стене перестал выдерживать вес листков отказа. Заменив гвоздик плотницким костылем, я продолжал писать. К шестнадцати я стал получать отказы с приписками от руки несколько более ободрительными, чем совет забросить степлер и начать использовать скрепки.
Если вы не в состоянии объяснить собственные поступки, это ещё не так страшно — ведь поступки эти вы уже совершили. Но ведь должны быть какие-то веские причины, чтобы не совершать поступок.
Вынь вату из ушей и заткни ею рот.
Не забывай всегда ставить точки над «i» и в конце предложения, в этом кроется секрет успеха.
И если злокачественная опухоль размером с грецкий орех способна все это уничтожить, то что же остается человеку? Как может он снова довериться жизни?
Никогда не подслушивай у двери, в которую только что вышел.