Ты любишь всех — это твоя патология.
— Что?
— Ничего.
— Но что-то ведь есть!
— Нет.
— Хаус, в списках твоих характеристик никогда не было скрытности!
— Ладно... я увидел кое-что в холодильнике... Конец ваших отношений!
Ты любишь всех — это твоя патология.
— Что?
— Ничего.
— Но что-то ведь есть!
— Нет.
— Хаус, в списках твоих характеристик никогда не было скрытности!
— Ладно... я увидел кое-что в холодильнике... Конец ваших отношений!
— Я принял решение. Когда я счастлив и люблю тебя, я становлюсь хреновым врачом.
— Замолчи! Не смей рвать отношения в пьяном виде.
— Да, я пьян, но я прав. Из-за тебя я стал хуже как врач, и теперь из-за этого погибнут люди! И ты этого стоишь! И если бы нужно было выбирать между спасением всех и вся и счастьем и любовью к тебе, я бы выбрал тебя! Я выбираю счастье с тобой. Я всегда выберу тебя!
— Разве плохо иметь кого-то в ожидании сильных чувств?
— Люди, избегающие настоящих отношений, понимают всю их серьезность.
— Зачем попусту тратить жизнь, пока в ней нет настоящих чувств? Любовь есть, но пока она где-то далеко, займемся сексом.
Нет, между любовью и ненавистью не один шаг. На самом деле, между любовью и ненавистью Великая Китайская Стена, и каждые двадцать шагов стоят охранники с оружием в руках.
(Нет, между любовью и ненавистью нет тонкой грани. Между ними Большая Китайская Стена с вооруженным караулом, выставляемым каждые 20 секунд.)
— Думаете, угрызения совести?
— Да, я — циник. Люди нежны потому, что любят, а не потому, что изменяли — теоретически верно, но гонорея лучше подходит.
— Получила бумаги о переводе, плазмаферез подготовили. Ты в порядке?
— Свежий укол мужественности. Нравится?
— Я парализован, а она переживает о его царапине.
— Что вообще ты там делал?
— Искал антиквариат. Нашёл тебе викторианский корсет. Потом заходи, я тебя в него втисну.
— Он её клеит? Обернётся, значит тоже его любит. … и… да…
Боль всегда идет рядом с любовью. Невозможно любить и не делить с любимым его проблемы, его страхи.