Нет более прискорбного зрелища, чем подлые и невежественные люди, получившие власть, которая кружит им головы, развращает их и делает бесчувственными к страданиям, причиненным ближним. Они с улыбкой смотрят на чужие несчастья, даже тогда, когда это не приносит им никакой выгоды.
Покидают отчизну в погоне за приключениями, сказал он или те, кому нечего терять, или честолюбцы, жаждущие создать себе высшее положение; пускаясь в предприятия, выходящие из рамок обыденной жизни, они стремятся поправить дела и покрыть славой свое имя; но подобные вещи или мне не по силам или унизительны для меня; мое место — середина, то есть то, что можно назвать высшею ступенью скромного существования, которое, как он убедился на многолетнем опыте, является для нас лучшим в мире, наиболее подходящим для человеческого счастья, избавленным как от нужды и лишений, физического труда и страданий, выпадающих на долю низших классов, так и от роскоши, честолюбия, чванства и зависти высших классов.
Такова уж человеческая натура: мы никогда не видим своего положения в истинном свете, пока не изведаем на опыте положения еще худшего, и никогда не ценим тех благ, которыми обладаем, покуда не лишимся их.
Совершая свой путь среди неисчислимых опасностей, вид которых, если бы был доступен нам, поверг бы в трепет нашу душу и отнял бы у нас всякое мужество, мы остаемся спокойными потому, что окружающее сокрыто от наших глаз и мы не видим отовсюду надвигающихся на нас бед.
Так завершился первый период моей жизни, полной случайностей и приключений, похожей на мозаику, подобранную самим Провидением, столь пёструю, какая редко встречается в этом мире, – жизни, начавшейся безрассудно и кончавшейся гораздо счастливее, чем на то позволяла надеяться какая-либо из её частей.
Первую мою лодку, как уже знает читатель, я сделал таких огромных размеров, не рассчитав заблаговременно, буду ли я в состоянии спустить ее на воду, что принужден был оставить ее на месте постройки, как памятник моей глупости, долженствовавший постоянно напоминать мне о том, что впредь следует быть умнее.
И за все это время у меня не мелькнуло ни одной серьезной мысли о боге, — ничего, кроме избитых слов: «Господи, помилуй меня». Но как только опасность миновала, забылись и они.
Говорю это с целью показать моим читателям, что человеку, постигшему истину, избавление от греха приносит больше счастья, чем избавление от страданий.
Cлайд с цитатой