— Я проверил алиби Петра Завьялова. Он действительно был в спорт-баре, пять свидетелей. Так что надо выпускать.
— Ты так легко подозреваемыми не разбрасывайся. Кого мы тогда сажать будем?
— Картошку.
— Я проверил алиби Петра Завьялова. Он действительно был в спорт-баре, пять свидетелей. Так что надо выпускать.
— Ты так легко подозреваемыми не разбрасывайся. Кого мы тогда сажать будем?
— Картошку.
— Ну всего-то проникнуть в резиденцию «Барина» и снять охрану.
— Ты чего, с ума сошёл!? Это частные владения! Ордер есть? Хочешь, чтобы меня посадили?
— Дим?
— Это строгий выговор с занесением в личное дело, как минимум!
— Ну хорошо, ладно, я один пойду. Только потом не говори на похоронах, что не уберёг, что если бы была возможность всё изменить — поступил бы иначе...
— Ты что, меня разлюбил?
— Да нет... Человеческие отношения — они как ветер. Он утих...
— Что?
— Анька, найди себе кого-нибудь помоложе и с густой шевелюрой на башке.
— Дурак!
— Не будет закурить?
— Не хочу омрачать вам вечер, но вы когда-нибудь видели легкие курильщика? Мерзкие, набухшие и черные от дегтя.
— Просто «да» или «нет» вполне хватило бы.
Он утверждал, что стоит за всем, что идет не так в этом мире. А пока он был в психушке... это я была сумасшедшей.
— Тебя с твоим плохим вкусом вообще никто не спрашивает. Иди и пиши свои бульварные романчики.
— А у вас, значит, хороший вкус, но плохие манеры? Ну так идите и обмазывайтесь своим вкусом, а других не поучайте.