Джек Николсон

Другие цитаты по теме

Бокс — это не тот спорт, в котором можно выйти и отбывать номер. Рано или поздно это может закончиться очень плохо. Многие об этом забывают, потому что относятся к боксу, как к работе. Я отношусь к нему, как к любимому делу, а это совершенно разные вещи.

Многие убеждены, что стойка на голове и некоторые другие физические упражнения усиливают кровотечение, но это не соответствует действительности. Менструация — процесс отторжение эндометрия. Количество слизистой оболочки не увеличивается и не уменьшается, если вы постоит на голове, позанимаетесь сексом или побегаете. В течение одной менструации организм избавляется только от той слизистой оболочки, которая уже успела вырасти. Хотя количество эндометрия, который подлежит удалению, каждый месяц варьируется.

Мы не занимаемся по большому счету ни спортом, ни культурой, которая давно превратилась в политическую помойку. Спорт и культура всегда идут рука об руку: и в хорошие времена, и в тяжелые.

Если ты обучился какому-нибудь элементу, то будь добр, играй и в защите. Теперь у меня есть свои хитрости при игре в обороне.

У меня всего лишь свой стиль игры. Есть много разных способов «охоты». Я смотрю канал «Дискавери», и там показывают представителей дикой фауны. У каждого хищника свой способ охоты. Львы отличаются от гиен. Одни делают это стаей, другие используют обдуманную стратегию.

Иисус плакал, Вольтер усмехался; из этой божественной слезы и этой человеческой усмешки родилась та любовь, которой проникнута современная цивилизация.

В отсутствии законов поведения, которые в своей совокупности определяли бы нашу жизнь, нельзя убедиться так же легко, как в отсутствии законченного списка правил действия. Единственный известный нам способ отыскания таких законов есть научное объяснение, и конечно мы никогда... не можем сказать: «Мы достаточно уже исследовали. Законов, которые полностью определяли бы нашу жизнь и поведение, не существует».

На «Последнем танго в Париже» был сложный кастинг. Я хотел снимать Доминик Санда, но она была беременна. Жан-Луи Трентиньян вопил, что не может сниматься голым. Жан-Поль Бельмондо вообще подумал, что я снимаю порно. Хорошо, что я вспомнил о Марлоне Брандо. Ему было 48 или 49 — чертовски привлекательный мужчина. Разделся без проблем.

А князь... князь, подумал и говорит. Нет, говорит, меня эти люди не предадут. Потому, говорит, как в этом селе живут белые росы.

А от мира, от Вселенной, от всего «прочего» они отвернуты и signum этого, закон этого, орудие этого, «ворота» и «замок» сей священной обители, и есть «стыд». — «Стыдно всех» — кроме «мужа»; то есть не касайся, — даже взглядом, даже мыслью, даже самым «представлением» и «понятием» — того, к чему ты, и каждый другой, и все прочие люди, весь свет — не имеете отношения: потому что это принадлежит моему мужу, и в целой Вселенной только ему одному. Вообще семья — «страшное». В «черте», в магической черте, которую вокруг неё провёл Бог. Таким образом, «стыд» есть «разграничение». Это — «заборы» между семьями, без которых они обращаются в улицу, в толпу, а брак — в проституцию. То есть нашу, — уличную и торговую. Так называемая в древности «священная проституция», наоборот, и была первым выделением из дикого беспорядочного общения полов нашего «священного брака», «церковного брака», «непременно церковного». Без «священной проституции» невозможно было бы возникновение цивилизации, так как цивилизация невозможна без семьи. Внесение «священства» в «проституцию» и было первым лучом пролития «религии» в «семью». Уже тем, что она была именно «священная», она отделилась от «обыкновенной» проституции и затем продолжала все «отделяться» и «удаляться», суживаясь во времени и лицах, пока перешла сперва в «много-женный» и «много-мужний» (полиандрия) брак и, наконец, в наш «единоличный церковный брак». «Измены» в нашем браке суть атавизм полигамии и полиандрии.

«Стыд» и есть «я не проститутка», «я не проститут». «Я — не для всех». Стыд есть орган брака. Стыдом брак действует, отгораживается, защищается, отгоняет от себя прочь непричастных.