— Мне тоже когда-то было двадцать. Давным-давно, — сказала Рэйко. — Веришь?
— Верю... Конечно.
— От всего сердца?
— От всего, — рассмеялся я.
— Ну, не такая, как Наоко, но я тоже была ничего себе... в ту пору. Без морщин.
— Мне нравятся такие морщины.
— Спасибо. Но впредь знай — женщинам нельзя говорить: «У вас очаровательные морщины». Только я рада таким словам.
— Буду знать.
Никакие истины не могут излечить грусть от потери любимого человека. Никакие истины, никакая душевность, никакая сила, никакая нежность не могут излечить эту грусть. У нас нет другого пути, кроме как вволю отгрустить эту грусть и что-то из нее узнать, но никакое из этих полученных знаний не окажет никакой помощи при следующем столкновении с грустью, которого никак не ждешь.
Самое лучшее — это запастись терпением и ждать. Не терять надежды и распутывать запутавшиеся нити одну за другой. Как бы безнадежна ни была ситуация, конец у нити всегда где-то есть. Ничего не остается, как ждать, подобно тому, как, попав в темноту, ждешь, пока глаза к ней привыкнут.
— В тебе есть мужская энергетика. Обычно она мне не нравится, но в тебе она другая. Ты храбрая, но в то же время уязвимая. В тебе есть какая-то женская загадка.
— Моя бабушка всегда говорила, что я ей напоминаю вождя краснокожих.
— Да?
— Она была расисткой. Но ее слова для меня комплимент.
В мире справедливости даже в принципе нет. Это не моя вина. Изначально все так устроено.
Последнее время постоянно такое случается. Хочу что-то сказать, а слова выходят только какие-то не те. Или просто не то что-то говорю, или совсем что-то противоположное. А пытаюсь поправиться, еще больше запутываюсь, в сторону ухожу, и тогда вообще не могу понять, что вначале сказать хотела. Как будто я на две половинки разделилась и бегаю то сама за собой, то сама от себя. Стоит в центре чего то такая толстенная колонна, и вокруг нее я сама с собой в догонялки играю. И каждый раз самые нужные слова у меня другой, а я, которая тут, никак ее догнать не могу.
Такое чувство, что у меня в душе твердый панцирь, и лишь очень немногие могут его пробить и забраться внутрь.
И еще я был влюблен. Эта любовь затягивала меня в жуткие дебри. Было совершенно не до окружающих меня красот природы.
— Любишь одиночество? — спросила она, подпирая руками щеки. — В одиночку путешествуешь, в одиночку ешь, сидишь на занятиях в стороне от всех.
— Я не люблю одиночество. Просто не завожу лишних знакомств, — сказал я. — Чтобы в людях лишний раз не разочаровываться.
Cлайд с цитатой