В каждой естественной науке заключено столько истины, сколько в ней есть математики.
В этом и заключается сила истины: её победа трудна и мучительна, но зато, раз одержанная, она уже не может быть отторгнута.
В каждой естественной науке заключено столько истины, сколько в ней есть математики.
В этом и заключается сила истины: её победа трудна и мучительна, но зато, раз одержанная, она уже не может быть отторгнута.
— Не все истины поддаются объяснению, — перебил меня У Ба. — И не все, что поддается объяснению, является истиной.
Дайте человеку всё, чего он желает, и в ту же минуту он почувствует, что это всё не есть всё.
Удел женщины — владычествовать, удел мужчины — царить, потому что владычествует страсть, а правит ум.
София Сартор: — Ты упомянул кредо. Что это?
Эцио Аудиторе: — Ничто не истинно. Всё дозволено.
— Звучит довольно цинично.
— Да, если бы это было догмой. На самом деле кредо — это лишь наблюдение за природой окружающей нас действительности. Тезис «ничто не истинно» означает, что мы должны понять, что основы общества хрупки, и мы сами должны быть пастухами нашей цивилизации. Тезис «всё дозволено» означает, что мы должны понимать, что только мы, и никто другой, несём ответственность за наши действия и живём с их последствиями, прекрасными или ужасными.
Быть опровергнутым — этого опасаться нечего; опасаться следует другого — быть непонятым.
Тот, кто становится пресмыкающимся червем, может ли затем жаловаться, что его раздавили?