Секс – большая лотерея: двое могут обожать это по отдельности и не словить кайфа вместе.
Женщину надо легонько поглаживать подушечками пальцев, касаться ее кончиком языка; как я мог догадаться, если никто никогда мне этого не говорил?
Секс – большая лотерея: двое могут обожать это по отдельности и не словить кайфа вместе.
Женщину надо легонько поглаживать подушечками пальцев, касаться ее кончиком языка; как я мог догадаться, если никто никогда мне этого не говорил?
...Mы нe имeeм пpaвa oткaзывaтьcя oт cчacтья. Бoльшинcтвy людeй тaкoгo вeзeния нe выпaдaeт. Oни нpaвятcя дpyг дpyгy, нo нe влюбляютcя. Или влюбляютcя, нo y ниx нe клeитcя в пocтeли. Или в пocтeли вce xopoшo, нo им нeчeгo cкaзaть дpyг дpyгy пoтoм. A y нac c тoбoй ecть вce. Вoт тoлькo нeт ничего. Потому что мы не вместе.
Сексуальная проблема папенькиных сынков состоит в том, что они с пеленок привыкли все получать, ничегошеньки не давая.
Если постельная история может стать историей любви, то обратный случай – большая редкость.
Это ужасно, я сгораю со стыда, простите меня: однажды я поддался вульгарнейшему искушению побыть счастливым.
Он смотрит на меня с жалостью.
— Три года? Ну ты и хватил! Какой ужас! Трёх дней больше чем достаточно! Откуда ты взял эту чушь стригунок?