О деньги! Власть! О мощное орудье, сильней всех прочих в жизненной борьбе! О, сколько же заманчивости в вас.
Порой и мелочь много скажет.
О деньги! Власть! О мощное орудье, сильней всех прочих в жизненной борьбе! О, сколько же заманчивости в вас.
Я тот, кто я есть. И это все, что я могу дать за то, что вы дали мне. За ваши сердца и души. Вчера я чуть не потерял сына, ты, Полли, должна это понять. И ради чего? Ради чего?! Ради этого?! Знаю, вы ждете от меня обещаний, что я изменюсь, что этот бизнес изменится. Но я кое-что понял за последние дни. Те ублюдки, те твари — еще хуже, чем мы. Политики, чертовы судьи, лорды, леди — они еще хуже нас и они никогда не впустят нас в свои дворцы, пусть даже мы будем соблюдать все законы, потому что мы те, кто мы есть и звать нас никак! Не так ли, Ада? Наша Ада знает, она разбирается в революции. И знает, что свое надо брать любым способом. Лиззи, пускай все знают, эти деньги ты заслужила, потому что именно ты по ночам не давала моему сердцу лопнуть. Только ты и никто другой. Все остальные взяли у короля шиллинг. Чертов королевский шиллинг. А когда вы служите королю, будьте готовы убивать.
... История знает немало примеров того, как один сумасшедший творит с помощью силы, денег и власти страшные безобразия, и все считают его великим человеком. Странно все это и как-то непонятно.
... За все это время ничего не изменилось: выживают лишь те, кто заплатил. Для остальных этот путь закрыт. Не честно, не правда ли? Почему бы не спасти обреченного ребенка или беременную женщину? Зачем, разве от них будет какой-нибудь толк? Нет. И вот, проходит тысяча лет, а мир по-прежнему стоит на коленях перед золотым тельцом…
Если деньги, власть и красноречие могли бы привлекать к себе сердца людей, тогда люди, наверно, больше всех любили бы ростовщиков, полицейских и университетских профессоров.
Власть держится на силе, мудрости и деньгах, поэтому сильные правители окружают себя воинами, мудрые – творцами, остальные – мытарями.
Только боги ни старости не ведают, ни смерти. Все прочее у времени во власти. Скудеет почва, и слабеет тело, сменяется доверье недоверьем, — и в чувствах не бывают неизменны ни к другу друг, ни к граду град, — узнают когда-нибудь всю горечь неприязни, а после вновь почувствуют приязнь.